Хорал забвения

Всадники-сидхи явились из Иралла, Майкл определил это прежде, чем они догадались о его способностях и замкнули свои ауры памяти.

— Я хочу напомнить вам, — заявила Улатх. — Он под покровительством Бан Часов.

Самый низкорослый из мужчин выступил вперед и протянул руку Майклу, чтобы помочь ему спуститься с камня. Майкл заколебался, но принял руку — не следовало выдавать страх. Но что делать дальше? Едва ли есть смысл бросать тень без подготовки и в присутствии такого количества сидхов.

— Я Гвинат, — представился сидх, который подал руку Майклу. — И я задерживаю тебя. Ты завладел конем Иралла.

— Мне его отдали.

— Это не имеет значения. Никто, в особенности человек, не имеет права владеть конем из конюшен храма Адонны.

— Этот конь принадлежал Элионсу, — вымолвила Улатх, переводя взгляд с Гвината на Майкла и снова на Гвината. — И вам это хорошо известно.

— И за кражу этого коня Элионса был наказан: его послали в Проклятую долину. Мы не могли вернуть коня — Элионс поставил свое клеймо, в храме такому животному не место. Закон сидхов вообще не требует возвращения похищенного, тем более коней.

Улатх прикоснулась к щеке Майкла.

— Тень Элионса мстит тебе. После его смерти коня следовало вернуть в Иралл или бросить на произвол судьбы.

— Он отдал коня мне, — глухо произнес Майкл и с неожиданным лукавством добавил: — Я пришел вернуть его.

Гвинат понимающе улыбнулся, потом отрицательно покачал головой.

— Ты был его врагом, и ты убил его, не так ли?

— Я не хотел быть его врагом и не убивал его.

— Пойдем.

Всадники обступили Майкла, не оставив ни малейшей возможности спастись бегством. Улатх опустила руку и шагнула назад. Майкл мельком заглянул в ее ауру и обнаружил сожаление, но отнюдь не глубокую скорбь.

— Иралл не одобряет отношение Бан к людям, — сообщил Гвинат.

— Иралл не властен над Бан. Она получила посвящение от Адонны. Что скажет Адонна?

Гвинат с ядовитой улыбкой поклонился.

— Мы заберем этого человека. Таков закон.

«Майкл».

Что? Кто это?

«Иди с ними».

Он взглянул на Улатх, но она ничего не посылала. Бан? Едва ли. И не «радио Смерти». Кто же тогда?

Вместе с сидхами Майкл снова поднялся на чудесный камень. Вскоре они оказались на окраине города и по улицам прошли туда, где ждали кони, в том числе скакун Элионса. Несколько женщин видели, как Майкл с позволения конвоиров сел на небесно-голубого скакуна, а сидхи оседлали своих коней. Затем кавалькада через Северные ворота выехала из Иньяса Трая. Гвинат, все еще улыбаясь, обернулся и взглянул на город.

— Не понимаю, что тут может быть хорошего, даже для человека, — сказал он тихо. — Сприглы отомстили нам, построив эти стены. Так же, как Элионс отомстил тебе.

Майкл смотрел прямо перед собой на широкую дорогу, которая вела между черными каменными столбами прямиком к воротам храма Адонны.

Сидхи сопровождали его в Иралл.

* * *

Храм грозно высился впереди. Его черную центральную башню, круглую, гладкую, лишенную украшений, венчал игольно-острый шпиль. Вокруг нее без видимой симметрии располагались башни поменьше, все они склонялись к центру круга. Основанием для них служил гладкий купол из сероватого камня.

Всадники ехали по темной каменной дороге между колонн, которые сверкали, как полированный металл, хотя были черными, как ночь; бесчисленные блики света на них казались глазами. Гвинат наслаждался смущением и страхом пленника.

Даже уроки Журавлих не подготовили Майкла к этому зрелищу. Вход оказался удивительно мал. Через него одновременно могли проехать лишь трое верховых, а его высота едва превышала три ярда. Стены тоннеля плавно переходили в свод, а пол был усеян чем-то похожим на мертвые цветы. Сладковатый запах гнили не вызывал особого отвращения, но и не казался приятным. Он был навязчив, вызывал странные мысли — так пахнут

Розы черные в руках.

Солнца свет им не знаком.

Лепесток за лепестком

Опадают в вечной тьме.

Слова прозвучали отчетливей, чем когда-либо прежде, прозвучали сразу после того, как за поворотом тоннеля всадников окутала мгла. Но они ехали дальше, темнота не оказалась помехой. Майкл, пытаясь снова уловить голос, услышал лишь слова Гвината:

— Мы должны доставить тебя в Завет.

Когда глаза Майкла привыкли к темноте, он увидел, что тоннель расширился и освещается очень слабым зеленоватым сиянием. В аркадах обочь главного пути шествовали две длинные процессии. Это были гибриды, и каждый нес зеленую керамическую чашу с черной жидкостью. Проезжая мимо, Майкл пытался рассмотреть все лица в надежде найти Лирга. Но гибридов было слишком много, все они брели с опущенными глазами, да и внешность Лирга Майкл уже плохо помнил.

Тоннель вел в большой зал, его потолок скрывался во мраке. В двух стенах зияли дыры диаметром тридцать—сорок футов, их нижние края покрывала ржавчина. Копыта шлепали по дюймовому слою жижи. Конь Элионса — или Адонны? — встревоженно прядал ушами.

Следующий зал напоминал картонный улей — концентрические ярусы образуют свод, под ним — заглубленная арена; ступени, каждая высотой в ярд, уходят в ржавую воду. Здесь пахло только затхлостью.