Хорош в постели

Макси улыбалась, кивала, и по выражению лица чувствовалось, что ей не терпится увидеть хотя бы одну серию. «А может, она играет, – подумала я. – В конце концов это ее работа – играть оживление и дружелюбие при встрече с незнакомым человеком, чтобы тут же забыть о его существовании и перейти в другой фильм».

– Это забавно, – подвела я итог. – И бесплатно. Дешевле, чем брать напрокат видео. Я записала последнее шоу вчера вечером и собираюсь посмотреть по возвращении домой.

– По пятницам и субботам я никогда не бываю дома, – грустно заметила Макси.

– А я почти всегда дома. Поверь мне, ты ничего не теряешь. Макси Райдер широко мне улыбнулась.

– Кэнни, знаешь, чего я действительно хочу?

Вот так я и оказалась в салоне красоты «Блаженство», лежала голышом на животе рядом с одной из самых известных молодых кинозвезд моего поколения и рассказывала о своей неудачной любовной жизни, а в это время мужчина по имени Рикардо обмазывал мне спину биологически активной зеленой грязью.

Мы с Макси выскользнули через боковую дверь отеля и поймали такси до салона красоты, где регистратор бойко сообщила нам, что сегодня к ним попасть никак нельзя, все расписано не только на сегодня, но и на многие недели вперед. Она тараторила до тех пор, пока Макси не сняла черные очки и не встретилась с ней взглядом. После этого качество обслуживания улучшилось примерно на три тысячи процентов.

– Как же здорово, – повторила я, наверное, уже в пятый раз. И действительно было здорово. Мягкая кровать, полотенца толщиной, наверное, с мое одеяло. Ласкающая слух, успокаивающая музыка. Я думала, это си-ди, но, приоткрыв глаз, увидела женщину, которая играла на арфе в углу, наполовину скрытая тюлевой занавеской. Макси кивнула:

– Подожди, пока не начнутся души и солевой массаж. – Она закрыла глаза. – Я так устала. Мне хочется только одного – поспать.

– Я не могу спать, – поведала я ей. – То есть засыпаю, но потом просыпаюсь...

– ...и кровать такая пустая.

– Вообще-то у меня есть маленький песик, так что кровать не пустая.

– О, мне так хочется завести собаку! Но я не могу. Слишком много разъездов.

– Ты можешь в любое время погулять с Нифкином, – предложила я, прекрасно понимая, что едва ли Макси удастся заглянуть ко мне на капуччино со льдом и прогуляться по заваленному собачьим дерьмом Южному парку. Но когда Рикардо мягко перевернул меня и начал намазывать грязью мои грудь и живот, подумала, что такие вот манипуляции с моим телом я бы еще утром отнесла к жанру фантастики. – И что дальше? – спросила я. – Наплюешь на все намеченные планы?

– Пожалуй, да, – ответила Макси. – Хочу хотя бы один день и вечер пожить как нормальный человек.

Конечно же, в тот момент я сочла излишним указывать, что нормальный человек не выкидывает тысячу долларов на один поход в салон красоты.

– Так чего же тебе хочется? Макси задумалась.

– Даже не знаю. Я уже так давно... Слушай, а что бы сделала ты, если б у тебя выдался свободный день в Нью-Йорке?

– В этом сценарии я – это я или я – это ты?

– А в чем разница?

– Ну, то ли у меня неограниченные возможности и меня все знают, то ли я – никому не известная я.

– Давай начнем с того, что ты – это ты.

– Гм-м. Я бы пошла в билетную кассу на Таймс-сквер и попыталась купить билет на один из бродвейских спектаклей за полцены. Потом поехала бы в «Стив Мэдден» в Челси и посмотрела, какая там распродажа. Заглянула бы во все галереи, купила бы шестидолларовые береты на блошином рынке на Колумбус-авеню, пообедала бы в «Вергилии» и пошла на спектакль.

– Отличный план! Поехали! – Макси села, голая, вся в грязи, с волосами, забранными в пластиковый мешок, сняла с глаз ломтики огурца. – Где мои туфли? – Она посмотрела на себя. – Где моя одежда?

– Ложись, – рассмеялась я. Макси легла.

– Что такое «Стив Мэдден»?

– Большой обувной магазин. Однажды я забрела туда, когда распродавалась обувь больших размеров. Начиная с десятого все шло за полцены. Думаю, это был самый счастливый день для моих ног.

– До чего же хочется попасть туда, – в голосе Макси слышались мечтательные нотки. – А что такое «Вергилий»?

– Барбекю. Там потрясающе жарят свиные отбивные и курицу, бисквиты подают с кленовым сиропом... но ты ведь вегетарианка?

– Только для официальных пресс-релизов, – ответила Макси. – Я люблю отбивные.

– Так ты думаешь, мы сможем там побывать? Я хочу сказать, а если тебя узнают? И как насчет Эприл? – Я застенчиво посмотрела на Макси. – И... ты уж не подумай, что я такая назойливая, но если бы мы хоть немного поговорили о твоем фильме... чтобы я могла привезти интервью и редактор не убила бы меня.

– Ну разумеется, – величественно ответила Макси. – Спрашивай о чем хочешь.

– Позже. Не хочу ловить тебя на слове.

– Да перестань! – Она радостно рассмеялась и начала диктовать текст статьи; – Обнаженная Макси Райдер в салоне красоты в центре Нью-Йорка вдыхала ароматические экстракты, грустя о потерянной любви.

Я приподнялась на локте, посмотрела на нее.