Хорошая жизнь

Куколка. Так Нестор называл иногда Полину. Но раньше он никогда не поднимал руку. Был вежлив, но за этой вежливостью скрывалось нечто, и это Полина чувствовала всем сердцем. Да только дурман не давал разглядеть опасность, находящуюся прямо перед глазами.

– Маме нужно будет уехать на несколько часов, – сказала Полина своей дочери.

Теперь она должна уехать. Сесть в припаркованный около общежития седан черного цвета, с кожаными сидениями, с молчаливым водителем, который отвезет по указанному адресу. Адрес неизменен, его диктовать не нужно. Квартира Нестора.

– Пойдем…

Полина потрепала дочку по голове и, взяв ее за руку, отвела в комнату. В коридоре общежития пахло то ли спиртом, то ли дрожжевым тестом. В каждой комнатке – в каждой ячейке этого тесного мирка – теплилась жизнь, но Полина редко оглядывалась по сторонам. Шла по коридору, надеясь, что никого не встретит на своем пути.

– Ведь себя хорошо, Верунчик.

Помахав дочке на прощание рукой, Полина поспешила по коридору. Не удалось ей остаться незамеченной.

– Поля, взносы…

Услышав голос пожилой соседки, которая по совместительству была еще и представителем жилищного совета, Полина машинально ускорила шаг. Какие взносы? За что платить в этот раз? За возможность дышать этим гадким воздухом?

– Да, хорошо! – только и сказала она, не оборачиваясь.

Уже стемнело, и остывший воздух был приятен. Пахло особенно, как и бывает обычно перед дождем. Запах, говорящий о многом и ни о чем одновременно. Запах напряжения, неминуемой скорой развязки, но вместе с тем едва уловимой надежды.

Полина, вдохнув воздух полной грудью, направилась к машине. Забравшись внутрь, на заднее сидение, она кивнула водителю. Тот, не проронив ни слова, запустил двигатель, включил передачу и, нажав на педаль газа, выкрутил руль. Электромобиль устремился вперед по улице.

В сексе Нестор Леонов был не то чтобы скован, но иногда просто растерян. Он любил, чтобы женщина брала верх – во всех смыслах этого слова. Порой он проявлял нечто вроде агрессии, но Полину это смешило. Смешило до тех пор, пока он не ударил ее по-настоящему.

Щека все еще горела, но красноты в томном свете комнаты попросту не было видно. Разгоряченное новой близостью тело покрылось потом. Обиды и гнев улетучились. Хорошая анестезия. Жаль, действует не так долго.

Они с Нестором лежали на полу, головами к панорамному окну, около которого весь вечер предавались любовным утехам. Он тяжело дышал. Она безмолвно смотрела в потолок. Тяжелые мысли возвращались, но она говорила себе, что этот вечер скоро закончится, и что она вернется домой и смоет с себя его запах.

– Ты изменилась, – сказал Нестор, не поворачивая головы.

– Тебе не понравилось то, что я сделала? – сказала она нарочно игриво, коснувшись кончиком указательного пальца его мужского органа. – Можем по-другому…

– Нет, – сухо отрезал Леонов. – Ты что, боишься меня?

Полина ничего не ответила. Она села, посмотрела на Нестора.

– С чего это я должна тебя бояться?

Ответа не последовало. Нестор приподнялся, оперся на локти.

– Я хорошо чувствую ложь, куколка.

Они впились друг в друга взглядами. Возможно даже продолжили бы заниматься сексом, но только Нестор услышал мелодию своего смартфона. Поднялся. Подошел к Полине и схватил ее за лицо.

– Не ври мне, Поля. А то я прикую тебя наручниками к постели и буду трахать до тех пор, пока ты не потеряешь сознание…

Холодок пробежал по телу Полины. Нестор отпустил ее и пошел за телефоном, который лежал на журнальном столике.

– Да? – ответил он.

Полина пристально наблюдала за ним. Все не могла понять, что же она нашла в этом человеке. Неужели только жажда наживы управляла ею? А что он, в свою очередь, нашел в ней? Простая девушка, пришедшая на кастинг реалити-шоу, с желанием получить немного деньжат. Это несложно было понять. Все приходят туда, чтобы поиметь немного деньжат. Религия ни хрена не стоит, зато вот эфирное время…

– Сука, – глухо проговорил Нестор и опустил телефон.

Он выглядел отрешенным, и Полина немало напряглась.

– Что случилось? – спросила она.

Он ничего не ответил. Натянул трусы, накинул рубашку.

– Собирайся, – только и сказал он Полине.

Ничего не оставалось делать, кроме как послушаться. Она поднялась с пола. Голышом прошла в ванную комнату. Ей хотелось умыться холодной водой.

Тело казалось липким, будто обернули в неприятную пленку и резко стянули ее. То была пленка болезненной страсти, которую испытывал Нестор. Его где-то перемкнуло. Он сам себя не контролировал.

– Быстрее собирайся, мать твою! – закричал он, стоя позади.

– Мне нужно привести себя в порядок… – сказала Полина.

Нестор, оскалившись, схватил ее за волосы и потащил из ванной комнаты. Толкнул так, что она приземлилась на кровать.

– Быстро одевайся! У меня дела, черт возьми! – кричал Нестор, размахивая руками.

Полина сдержалась, чтобы не нагрубить в ответ. Отчасти – из-за страха. Отчасти – из-за дочери. Никаких слез. Пока еще нет.

«Вот бы скрытую камеру тут поставить, – подумала она, собирая вещи. – Все увидели бы, каков этот чертов пророк! Жалкий трус, импотент!»