Хорошее настроение

Алену все утро бросает в жар, так что она прямо горит.

– А у тебя нет температуры? – спросила я. – Ну, может, это просто грипп или ветрянка?

– Нет, климакс, климакс, – прорыдала Алена, – пот стекает с меня градом, я вся мокрая и красная!.. У меня ранний климакс!.. А как же Никита?!

– Ну… Никита ничего не узнает, если ты ему не скажешь. Только мы с тобой будем знать, ты и я… а он нет, не будет, – ласково сказала я.

– А как же быть с детьми?

– Ну… им мы тоже не скажем. Какая им разница, есть ли у тебя климакс? – удивилась я.

– Я совсем не этих детей имею в виду.

Аленины дети в этом году поступают в институт. Они мальчики.

– Я имею в виду, что я еще могла бы родить, – задумчиво сказала Алена, – а теперь как мне жить? Ужас, да?

Ужас, конечно, но все довольно быстро разрешилось.

Оказалось, это не климакс, а батареи. Оказалось, что под Алениной кроватью Никита сложил самые дорогие в мире батареи для дачи – две штуки. И зачем-то включил их в сеть перед уходом на работу. Проверить, наверное, хотел. Мужчины иногда совершают необъяснимые поступки, – зачем проверять, как работают самые дорогие в мире батареи? Даже я знаю, что они работают хорошо… Алена посмотрела на термометр в спальне – сорок два градуса.

За это время – пока не нашлись батареи под кроватью – мы успели записать Алену к лучшему эндокринологу, к лучшему гинекологу и в лучшую консультацию по искусственному деторождению.

Ближе к вечеру – жуткая история с Андрюшечкой. Воспитательница пожаловалась – он плохо себя ведет, ужасно и невыносимо, хуже всех. Все дети маршировали по кругу под «айн, цвай, драй», а Андрюша упрямо маршировал в направлении, противоположном общему движению.

– Все люди как люди, а он? Все люди строем нах рехт, а он нах линкс, все люди строем нах линкс, а он нах рехт, – ябедничала воспитательница.

– Простите нас, мы больше не будем, – пообещала я, – просто… понимаете, он весь в отца. Андрюша, обещай воспитательнице, что мы больше не будем нах рехт, когда все нах линкс.

– Мы будем, – твердо сказал Андрюшечка и выпятил подбородок, в точности как Андрей, – мой папа говорит «я строем не хожу». Оба мы с моим папой такие люди, которые строем не ходют.

Хорошо, что нас не выгонят из частного детского сада за пятьсот долларов, нах рехт и нах линкс за отдельную плату. Но в школе, как Андрюшечка с его папой будут учиться в школе?! В школе все-таки требуется дисциплина, послушание, нах рехт и все такое. Неужели придется отдавать ребенка в частную школу, где два человека в классе и можно совсем без дисциплины?.. Вот пусть и сидят за партой вдвоем со своим папой и вместе не слушаются учительницу… Ну ладно, это еще будет не скоро, может быть, школа изменится или они успеют перевоспитаться.

Вечером жуткая история со мной.

– Завтра суббота. Мама забирает Андрей Андреича на весь день. Хочет читать ему «Илиаду». Говорит, стыдно, что ребенок до сих пор не знает Гомера. А мы что будем делать? Куда мы пойдем?

– Куда хочешь, – рассеянно откликнулся Андрей, – куда хочешь, туда и…

Да? Отлично! Я очень много куда хочу!

– А я еду на рыбалку, – сказал Андрей.

Раньше у него всегда было одинаковое выражение лица – чудная улыбка, нежная, чуть застенчивая. А теперь у него бывает разное выражение лица – печальная усмешка, тоскливая полуулыбка, угрюмый взгляд, немой укор. На этот раз был немой укор.

– Когда?

– Завтра. В субботу.

Как завтра, как в субботу?!.. А я, как же я?..

– Семга, – значительно сказал Андрей.

Ну… ну, тогда конечно, раз семга.

Почему в субботу, почему, почему?!.. А я, а мне что делать? И в голове у меня заметалось: «Ольга или Алена, Ольга или Алена?»

20 сентября, суббота 

Зачем быть замужем, если суббота по-прежнему начинается с размышления – Ольга или Алена?

Я хотела не отдавать Андрея Андреича маме, но мама пришла под предлогом накормить его оладьями и, как только я отвернулась, мгновенно исчезла с ним вместе. Унесла тайным коршуном. Будет читать ему «Илиаду» или Маринину, второй том… А я?

А я буду совсем одна.

Спела Андрею жалобным голосом детскую песенку:

– Я всю неделю жду воскресенья, у папы и мамы будет выходной, с утра и до вечера будет веселье… А потом знаешь что?

– Что?

– Папа уходит, у него дела, мама от дел оторваться не может, и я остаюсь на целый день одна… Неужели, в самом деле, не хватило им недели, им недели не хватило, чтоб хоть день побыть со мной?.. – с выражением, как меня учили на уроках пения в детском саду, выводила я.

– Малыш, что это ты распелся? – сказал Андрей. И все.

Ему что, не хватило недели? Чтобы хоть день побыть со мной?

Сказала Андрею, что у нас сегодня будет родственный обед. У всех людей бывает обед с родственниками. Пусть попробует отвертеться.

– А когда ты приедешь? – спросила я. – Хотя бы к концу родственного обеда успеешь?

– Приеду.

– Отлично. Когда? К торту успеешь?

– Скоро. Дня через два.

Ах вот оно что.

– Давай хотя бы один раз не будем ссориться, – собирая удочки, сказал Андрей, довольно агрессивно.

– Обед, понимаешь? Родственники, понимаешь? – кротко втолковывала я. – Обед с родственниками – это святое.