Там толпился народ, все гудело – это был явный перегруз. Впереди была будка диджея, там вертелся чистенький белый парнишка, и за пределами этих стен никому и в голову не пришло бы, что у него такая работа. У диджея за спиной в озеро низвергался водопад. От танцпола разветвлялись дорожки; одна вела к основному бару, другая, как поняла Летти, – в VIP-зону.
Антураж, атмосфера – злачное место, что говорить; какое-то темное, но не без изыска.
Световые импульсы сбивали с толку, от танцпола веяло жаром.
Когда Летти пробиралась сквозь толпу, ее засекли два парня и попытались заманить в круг.
Воздух был наполнен запахами алкоголя, духов, пота.
Она протолкалась к дверям, что вели к северной беседке.
За пределами зоны сексуального возбуждения было гораздо прохладнее, хотя стояло лето, и вообще кругом была пустыня.
У бассейна толклись стайки женщин в бикини и мускулистых мужчин.
И здесь никуда не деться от позывов, так что голова кругом.
Надо бы выпить. Вот бы здесь кайфануть!
В таком шикарном ночном клубе Летти не была никогда – будь она тут без забот да под кайфом!..
Но она здесь на работе, а это, как ни крути, меняет дело.
Присесть на воздухе тоже негде. Все столики либо заняты, либо зарезервированы.
В дальнем углу возле столика, приткнувшегося прямо у водопада, Летти увидела Айзею. Он смеялся и выглядел отменно: синие джинсы от кутюр, элегантные сапожки, черная футболка, а поверх – зеленая вельветовая куртка. С ним стояли еще четверо парней, а женщин вокруг было в разы больше.
На то, чтобы подобраться ближе к столу Айзеи, у Летти ушло несколько минут.
Она стояла одна.
Вокруг – движуха и треп.
С деревьев свисали фонарики, был слышен шелест падающей воды.
Девять часов назад она разговаривала с Айзеей у кратера.
Кажется, это было в другой жизни.
Поездом, грохочущим навстречу катастрофе, пронеслась опасная мысль.
Она поддалась позывам.
В воздухе пахло шампанским, словно весной.
Беззвездное небо Вегаса.
Запредельная архитектура «Уинна».
Яркая голубизна бассейна, желтое свечение позади тридцатиметрового водопада.
Пекло в клубе.
Заразительный кач – это диджей делает ремикс песни, которая ей нравится: канадская группа «Ковбой джанкис» перепевает «О, Лас-Вегас».
Все вокруг движутся. Летти тоже позволила себе покачать бедрами. Ведь народ приехал сюда развлекаться, и она тоже. И Рихтер тоже.
И тут она увидела.
Продвинулась к их столику.
Вот и он.
Разговаривает с одной из этих искательниц приключений – какая-то шалава, даже на нанятую партнершу не тянет.
Рихтер оказался ниже, чем думала Летти. Максимум сто шестьдесят сантиметров. Не красавец, но скроен ладно. Ретроочки. Аккуратная рубашка с короткими рукавами из какой-то светящейся ткани. Без ремня. Надраенные черные туфли с перфорацией. Пиджака нет.
Видимо, ее ждут передние карманы его брюк. В задних было бы лучше. Большие, с клапаном и складкой – идеально. Но и с передними можно управиться, брюки на нем не сильно в обтяжку. Так или иначе, это для нее более комфортно, чем внутренний карман куртки. Карман брюк – это карман. Что видишь, то твое, а в обтяжку или нет – единственная переменная величина. Внутренний же карман – совсем другое дело, там возможны сюрпризы. Например, молния. Застежка. Пуговица. Много всякого, что способно бросить вызов пальчикам-щупальцам.
Подходя к группе, Летти почувствовала всплеск адреналина. Вот она уже рядом с Рихтером и этой шалавой. Женщина стояла на ножках, которые, казалось, никак не способны удержать ее верхнюю половину.
Рихтер смотрел на нее стеклянным взглядом – надо полагать, она ему надоела.
Летти придвинулась еще на шаг.
Услышала, как эта шалава кричит:
– Ага, я тут уже полтора года как. Такая развлекуха! Столько всяких соблазнов – закачаешься! Иногда просыпаюсь и думаю: неужели я живу в Вегасе? Типа, ну я даю!
Летти взглянула на Рихтера. Их взгляды встретились.
– А это что? – спросил он. – Еще одна муха залетела насосаться нашим алкоголем? – Отвернувшись от них обеих, позвал своих: – Господа, снимаемся отсюда.
Летти едва сдержала приступ ярости.
Но ей в голову не пришло ровным счетом ничего, чтобы этому помешать.
– Козел! – сказала шалава и ринулась прочь.
Рихтер и его бригада пошли к выходу, шествие замыкал Айзея.
На нее он даже не взглянул.
Ноги ныли нестерпимо. Летти уселась в кресло за свободным столиком.
Ее ярости не было предела.
Это же надо!