Хорошее соседство

– Но я хочу работать, – сказала Джунипер, – даже сейчас. Мне нужно чем-то занять лето, чтобы не умереть от скуки.

– Я тебя понимаю, – ответил он, и вдруг его осенило. – Приходи работать ко мне. Нам как раз нужен кто-то, чтобы помогать с отправкой товаров.

– Работать у тебя? – удивилась Джунипер. – Не знаю, смогу ли… Ну то есть может быть. Но я хотела сначала попробовать устроиться в другие места, посмотреть, как пойдет.

– Мне нужен кто-то, чтобы однажды передать ему бразды правления, – эта мысль возникла за секунду до того, как Брэд ее озвучил. – Я могу научить тебя всему с нуля.

Она изумленно посмотрела на отчима.

– Я думала, ты согласен с преподобным Мэтьюсом, что задача женщины – быть женой и матерью. Ты же и сам так говорил.

– Ну да, но если ты так уж хочешь работать, лучшего варианта для тебя не найти. Семейный бизнес. Не вижу причин, почему бы так не поступить.

Джунипер наклонила голову, осмысливая услышанное.

– Никогда не думала, что ты такое предложишь. К тому же не факт, что я захочу там работать. Без обид.

– Я полон сюрпризов, – сказал он. – Дай старому Брэду шанс.

Она посмотрела на него, затем снова уткнулась взглядом в экран.

– Не такой ты и старый.

– Через месяц сорок семь – ну да, не такой и старый. Не слишком старый.

Конечно, он не мог допустить, чтобы возраст или что-то еще не дали ему осуществить задуманное. Он никогда не собирался такого допускать.

– Ты подумай, ладно? – сказал он. – Все, что я хочу тебе сказать – подумай. Я буду платить тебе на десять процентов больше, чем в любом другом самом лучшем месте.

– Хорошо, подумаю.

Лучшего сценария, чем работа бок о бок, он и придумать не мог. После этого разговора Брэд еще долго лежал в постели, думая, как будет обучать Джунипер, прежде чем передать ей руководство фирмой. Ей вообще не придется идти ни в какой колледж. Она будет рядом, и он сможет видеть ее каждый день. Джулии это тоже понравится. Будет как с ней – когда Брэд сидел за своим столом и смотрел в коридор, он видел ее за стойкой регистрации. Обычно она отвечала на звонки, но иногда приходили покупатели с вопросами, или, что бывало редко, с жалобами. Джулия хорошо общалась с людьми, и с ним тоже. Когда она уже после помолвки приходила на работу и опускала жалюзи, чтобы он мог немного расслабиться, он не возражал. Она знала, как высоко Брэд ценит ее таланты.

В своей жене он ценил все. Они встретились, когда он уже до смерти устал от свиданий и знакомств в клубах и барах. Все эти женщины слишком сильно старались. Ему нравились их попытки произвести впечатление: искусно уложенные волосы, длинные накрашенные ногти, короткие платья и высокие каблуки, щедрый макияж и накладные ресницы – почему бы и нет? Он брал все, что они ему предлагали, но этим женщинам чего-то недоставало, хотя, пока он не встретил Джулию, он не понимал, чего именно. Потом понял. За впечатляющей внешностью Джулии (хотя, ввиду нехватки возможностей, совсем не такой ухоженной, как теперь) скрывалось упорство и стойкость, и кое-что еще: искренняя потребность в нем. Правда, их интимная жизнь в последнее время стала унылым супружеским долгом. Джулия так много времени проводила с девочками – пианино, бег, танцы, футбол, классные мероприятия; особенно это касалось Лилии. Она была образцовой матерью, дочери – ее жизнью. Она могла быть мягкой, но если дело касалось дочерей, становилась непреклонной. Решение стать членами церкви Новой Надежды на сто процентов принадлежало ей. Он согласился – церковная скамья, на которой он теперь протирал штаны по воскресеньям, его публичному имиджу не вредила, и он верил, что «сообщество веры и любви» может быть полезным Джунипер, когда она войдет в переходный возраст. Джулия была за все благодарна Богу и Брэду. Джунипер молилась на отчима.

Их сексуальная активность пошла на спад, еще когда Джулия была на позднем сроке беременности. Он понимал, что с круглым и тугим, как баскетбольный мяч, животом она не чувствует себя привлекательной. Понимал, что в первые месяцы после рождения Лилии тело Джулии все еще ей не принадлежало, а подчинялось уже не растущему плоду, а голодному грудному ребенку. Все это снижало и его влечение к жене.

Но дело было в том, что интерес и внимание, которые она проявляла к нему в начале совместной жизни, так и не вернулись. Она ничего не говорила и никогда не отказывала Брэду в сексе, но он видел разницу. Он ощущал ее отстраненность от процесса, ее вялость. И, если честно, все это разочаровало его в ней. Ему нравилось чувствовать себя желанным, нравилось чувствовать, что она хочет близости так же сильно, как и он, радуется каждой выпавшей возможности. Джулия не радовалась.

Если он слишком сильно об этом задумывался, ему начинало казаться, что она никогда и не ценила его самого по себе, что он стал лишь средством для достижения ее целей. Ему были неприятны эти мысли; они не только принижали Джулию, но и давали ему понять, что он совсем не такой лакомый кусочек, как ему всегда казалось. Давали понять, что его можно одурачить.