Хорошее время для убийства

Фрэн Нидэм-Баррелл сидела в постели в бирюзовом шелковом кимоно. Вместо пухлой повязки на голове красовался аккуратный пластырь — признак того, что доктор Прингл уже перевязал рану. Она успела подкраситься и причесаться. Ее светлые волосы напоминали золотистый нимб; в комнате царил аромат духов — Маркби не сомневался, что очень дорогих. Двадцать восьмой номер, очень похожий на двадцатый, был еще более обшарпанным. Фрэн казалась здесь чужеродным телом, как богиня из греческого мифа, которая спустилась к ничего не подозревающим крестьянам.

— Ах, как хорошо! — Она протянула ему навстречу обе руки. — Наконец-то хоть какое-то общество! Мне так скучно. Джек Прингл велел мне сегодня весь день оставаться в постели. Полная чушь! Я бы не согласилась, но Шарлотта случайно узнала о происшествии, позвонила и предложила переехать к ней и Банджи. Они очень добрые, и я очень люблю их обоих, но свою независимость я ценю еще больше. Поэтому я решила послушаться совета Джека и весь день проваляться в постели — надо признаться, очень неудобной. — Фрэн помолчала. — Вот, потрогайте, какой жесткий матрас, — предложила она, и в ее глазах сверкнули озорные искорки.

— Рад, что вам лучше, — вежливо ответил Маркби, чувствуя себя полным дураком. — Я пришел узнать, не вспомнили ли вы чего важного касательно нападающего. А может, выяснили, что у вас пропало? — Он казался самому себе старым и чопорным судьей Высокого суда.

— Садитесь! — Фрэн похлопала по покрывалу. — И я все вам расскажу.

Маркби демонстративно придвинул себе стул. Пострадавшая явно потешалась над его высокопарной манерой выражаться. Заметив, что старший инспектор боится сесть поближе, Фрэн еще больше развеселилась; ее зеленые глаза засверкали.

— Алан, мне очень жаль, но я и правда ничего больше не могу о нем рассказать. Я честно старалась что-нибудь вспомнить. Но все произошло так быстро! Он выскочил, ударил меня и сбежал.

— Он был высокий? Выше вас? Крепкого телосложения?

— Ростом примерно с меня… у меня метр семьдесят. Фигура… по-моему, он не очень силен. Но мне трудно судить, потому что на нем было длинное твидовое пальто или шинель.

— Значит, нападавший был в твидовом пальто или шинели?

Во взгляде Фрэн проскользнуло невольное изумление.

— Очко в вашу пользу! Да, по-моему, да! Я ведь знала, что вчера что-то упустила! Выходит, я сама не понимала, что заметила!

— Такое бывает часто. Почему вы думаете, что на нем была именно шинель, а не, скажем, плащ?

— Потому что, падая, я задела ее рукой и почувствовала ворсистую ткань.

— По-моему, сейчас почти никто не носит пальто. Молодые люди ходят в кожаных куртках, даже в холод. А может, тот, кто на вас напал, был не таким уж молодым?

Фрэн кивнула, но как-то неуверенно.

— Еще недавно шинели были в моде. Их покупали на блошиных рынках или на распродаже в магазинах военторга. Многие мои молодые знакомые носили такие шинели — длинные, до лодыжек, и рукава болтались… Даже моя крестница! В последний раз, как я ее видела, она ходила в старомодном пальто, принадлежавшем ее деду. Знаете, с пелериной, вроде того, в каком изображают Шерлока Холмса.

— Значит, нельзя исключать, что на вас напал молодой человек, одетый весьма эксцентрично, по молодежной моде?

— Возможно… не знаю. — Фрэн скрестила руки на коленях и откинулась на взбитые подушки. Шелковое кимоно чуть распахнулось — совсем немного. — Я просмотрела документы; ничего не пропало. Да и что тут удивительного? Документы имеют отношение к делам Гарри. Кроме того, я вожу в кейсе свою переписку. Сейчас мне многим приходится писать в связи с ее смертью…

— Вот как? — Маркби нахмурился. — И ваши личные письма тоже были в кейсе? Они были в беспорядке? В них рылись?

— Он там везде порылся.

Маркби молчал. Взломщик, возможно, захотел выяснить, не подозревает ли чего-то Фрэн в связи с гибелью своей кузины. Может быть, его интересовало, что именно она пишет в своих письмах и не писала ли ей Гарриет чего-то такого, о чем полиции пока неизвестно.

— О чем задумались? Плачу пенни, — хрипло сказала Фрэн.

— Да так, ни о чем особенном. Значит, у вас ничего не пропало?

— Ничегошеньки.

— Возвращаемся к пальто. Вы не заметили, как от него пахло?

— Как пахло? — удивилась Фрэн.

— Да. Если шинель куплена на дешевой распродаже, от нее, наверное, пахнет затхлостью и антисептиком. Такой запах неистребим.

Фрэн нахмурилась, приложила руку ко лбу с пластырем.

— Пожалуй, да… чем-то определенно пахло. Но чем точно, сказать не могу. Может, сыростью? Знаете, как пахнет в старых домах.

Джубили-роуд, подумал Маркби. Парди повсюду ходит в старой шинели армейского образца.

— Ладно, не буду вас больше мучить. Но если что-нибудь вспомните, звоните.

— Обязательно. — Фрэн скорчила кислую гримасу. — Я испортила вам романтический вечер?

— Нет. Честно говоря, нет.

— Ага. — Зеленые глаза внимательно рассматривали его. — Голубки поссорились?

— Нет, ничего подобного. Просто… не сошлись во мнениях. — Маркби сам себе удивился. Зачем он так откровенничает?