Хорошие. Плохие. Нормальные

— Он сказал, вы с ним плохо расстались, и он ждет тебя, чтобы помириться… Ты что, собираешься с ним помириться? Он что, теперь будет жить с нами?.. Не мирись с ним до конца самоизоляции, я не хочу жить втроем, мы так не договаривались…

— А как же пьеса «Мой бедный Марат»? В полуразрушенной квартире во время блокады жили не два человека, а три — Лика, Марат и Леонидик. Три, а не два, — мерзким голосом ответила я. Мне захотелось сделать Маратику больно, во мне иногда просыпается садистка.

— Мы были вдвоем, а теперь к нам прибился Леонидик?.. Понятно, только Леонидика нам не хватало… Между прочим, в пьесе Марат красивый и умный, а Леонидик нелепый и жалкий… А у нас наоборот: этот твой Саня высокий, здоровый и красивый.

Саня Григорьев выглядит в точности таким, каким я в детстве представляла себе летчика Саню Григорьева из «Двух капитанов»: высокий, мужественный и застенчивый, в лице благородство и твердость характера.

— Тебе нравятся красивые серьезные парни с устойчивой самооценкой?.. — подозрительно спросил Маратик.

— Да. Мне нравятся высокие красивые парни. Всем нравятся высокие красивые парни.

— Не то что Маратик, мелкий и наглый, да?

— Да.

— Почему я мелкий? Мелкий я почему?! Я метр семьдесят пять, почему я мелкий? …Я что, выгляжу мелким?

Садистка заснула.

— Ты выглядишь крупным. Ты тоже красивый.

— Спасибо.

Маратик и правда тоже красивый, не хуже Сани, просто другой.

У меня тревожное чувство (внутренняя дрожь, комок в горле и желудочный дискомфорт), как будто меня включили в пьесу, где сюжет известен только автору и режиссеру, а мне нет.

БИРЮЗОВЫЙ ТОЛСТОЙ. НОЧНЫЕ СТРАХИ

Цитата дня:

Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными — как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми — как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.

«Война и мир»

Не просыпаясь, шлепнула Маратика по руке. Он шлепнул меня в ответ, я проснулась, и мы подрались подушками.

— …Ну всё, всё, хватит, я победил… Ты заметила, что я не спал всю ночь? Я не мог заснуть, ты заметила?

Как я могу не заметить, что он встает, роняет стул, зажигает свет, бредет на кухню, возвращается с бутербродом, ест бутерброд, смотрит кино, играет в игры, шуршит чипсами. Как я могу все это не заметить, если мы спим на одном диване?

— Мне страшно. Вчера было нормальное настроение, а сейчас плохое, ужасное… У меня периодами нормальное настроение — и вдруг ужасное.

— Послушай, я… Может, есть какие-нибудь лекарства? Я знаю, что у тебя БАР. Ну, там, таблеточки… или капли?

— Не-е-т! — заорал Маратик, как если бы я предложила ему мазать нос от вируса оксолиновой мазью.

Я кивнула — нет так нет.

Я давно поняла, что у Маратика БАР. Так смешно совпало: у меня ОКР, а у Маратика БАР. Смешно получилось, что мы тут собрались, все психи… кроме, конечно, Сани. Саня самый нормальный человек на свете.

БАР, биполярное аффективное расстройство психики, это чередование мании и депрессии: в период мании Маратик веселый и возбужденный, спит по нескольку часов в сутки, убегает играть, ездит на машинах друзей, одалживает деньги, придумывает проекты… Маратик придумал книжную лавку в период мании.

В период депрессии приходит домой и ложится, отвернувшись к стенке, молчит. Я прочитала в интернете, всё сходится. БАР в легкой форме. Маратик не один такой, например, у пяти миллионов американцев биполярное расстройство психики. Но это слабое утешение: пять миллионов американцев не пришли ко мне на самоизоляцию и не открыли у меня дома книжную лавку.

— …Ты можешь меня потерпеть? — спросил Маратик.

Так, могу ли я потерпеть? Вообще-то, нет. Закончится мания, начнется депрессия, закончится депрессия, начнется мания… В мании Маратик будет перескакивать с одного на другое, ничего не сможет завершить. В депрессии будет бродить по дому с тоскливыми глазами, спать до вечера, шуршать всю ночь чипсами. Шоколадные батончики особенно раздражают, вот этот громкий разнузданный шурш с его стороны дивана!..

— До зимы, ты можешь потерпеть меня до следующей зимы? — уточнил Маратик. — Летом мне всегда кажется, что я лучше всех, осенью — что хуже всех, а зимой я нормальный человек.

Сейчас весна. Потом лето. Осень. К зиме Маратик станет нормальным Маратиком, уравновешенным и спокойным, как слон. Могу ли я потерпеть до зимы? Это зависит от того, что считать зимой: по календарю зима начинается в декабре, но в ноябре уже может выпасть снег. Снега может не быть, но будет мороз. Или просто холодно: если ветер и минус два, то это уже зима. Иногда минус бывает уже в конце октября. Это же Петербург.

Депрессия — мания — депрессия — нормальная жизнь — мания — депрессия — к зиме нормальная жизнь… Могу ли я потерпеть?