Хороший мальчик. Строптивая девочка

В понедельник нас ждала академия и открытое занятие.

Олег всё утро крутился вокруг меня, упрашивая о том, чтобы я собралась.

— Ну, малыш, ну, пожалуйста. Я понимаю, что ты расстроена, но ведь мёртвых уже не вернёшь. А у тебя всё ещё есть я. И мне очень-очень нужна твоя помощь. Мы уж и так опозорились в Нью-Йорке. Надо теперь тебя как-то реабилитировать. А люди придут на тебя посмотреть.

Как я попала в аудиторию — не помню. Туман и всё. Вот я дома, а в следующее мгновение уже сижу за фортепьяно, пальцы на клавишах, вокруг люди. И Олег, шепчущий мне на ухо: «Малыш, играй». А я не могу. Просто не могу. Пальцы не слушаются, нот не помню. Но Першин не унимается. У него за спиной какая-то комиссия. Тоже чего-то ждут.

— Ника, играй, — требует от меня он.

— Девушка, начинайте, — вторит ему какой-то усатый мужик.

Меня вырвало. Буквально. Прямо на клавиши. От неожиданности все сделали шаг от меня, а я стояла, согнувшись в три погибели, и извергала из себя всё содержимое желудка. А потом молча развернулась и пошла, куда глаза глядят. Шла, шла, шла… Пока не оказалась возле Севкиного бара и уже там рухнула в обморок.

Стас смотрит на меня круглыми глазами, то ли испуганный, то ли шокированный. А я всё не могу остановиться, говоря и говоря.

Игнатьев забрал меня к себе. Просто сгрёб в кучу, запихал в потрёпанный автомобиль и отвёз к себе домой. Первые пару дней я и говорить-то не могла. Просто лежала на кровати и пялилась пустым взглядом в потолок. Потом дела пошли чуть веселее. Севка свозил меня на кладбище, и мы долго оба молчали над свежей могилой, думая каждый о своём. Я отчаянно молила о прощении у Веры Григорьевны, у Севки, у родителей. Только вслух об этом сказать не могла.

Олег приехал через неделю. Севы как раз дома не было.

— Поиграли и хватит, — наигранно улыбнулся он мне. — Поехали домой.

Я вцепилась в косяк, ногтями сдирая старую краску, и первый раз в жизни сказала своё чёткое:

— НЕТ.

Он злобно усмехнулся.

— Приползёшь ещё сама, — пообещал он, после чего развернулся и ушёл.

А я знала другое, что он обязательно придёт опять. И мне надо было как-то противостоять этому. Соскребла свои последние деньги и пошла красить волосы. Правда, цвет тогда был зелёный. Мне ужасно не шло. Была похожа на кикимору, но зато сразу стало как-то легче.