Хороший мальчик. Строптивая девочка

И вот именно после всего этого я опять оказался в столице. Самостоятельная жизнь большого города оказалась тем, что доктор прописал, чтобы отойти от всего произошедшего. Новые знакомые, новые компании, жизнь была подобна вечному празднику. Дам не разделял моих восторгов, а мне вот нравилось. Я хоть и прожил львиную долю своей жизни в Москве, но это всё равно не то. Раньше было детство, теперь же мне было двадцать, и я сам себе казался до безобразия взрослым, считая, что можно всё.

С Настей мы пересеклись на квартире общих знакомых. Она сразу же бросилась мне в глаза — красивая, изящная, женственная. Я стоял в дверях, пока мой друг представлял меня присутствующим, и видел только её. Шатенка с горящими глазами. Она была прекрасна: блестящие длинные волосы, соблазнительный силуэт и губы какого-то необыкновенного цвета, я таких больше не встречал, ни до, ни после. Она улыбнулась, и всё во мне мгновенно отозвалось на эту улыбку. И дело было не только во внешности. Просто уже тогда было понятно, что мы очень похожи — молодые, заводные, жадные до новых впечатлений.

Подошёл к ней и протянул свою руку:

— Стас. Чернов.

Не знаю, чего она ожидала, но видимо чего-то более изысканного или утончённого. Растерялась, но руку в ответ протянула.

— Анастасия. Соболева.

А я взял её за ладонь и потянул на себя, заставляя встать с дивана.

— Я тебя похищаю…

Так и получилось, что увёл её за собой, а она пошла. В тот вечер мы долго гуляли по городу, потом ужинали в ресторане. Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда. Но всё происходящее была крайне соблазнительным и многообещающим.

События развивались стремительно. Уже тем же вечером я впервые поцеловал её. А через неделю у меня было чёткое ощущение, что мы знали друг друга всегда. Она очень мне нравилась, и я знал, что это взаимно. Через пару недель, я значился у неё в телефоне как «Любимый», из-за чего долго ходил и млел.

Она общительная и изобретательная. За первый год отношений, чего только не приходило в Настину голову, и я всегда с радостью откликался на её предложения. Мы с ней жили очень насыщенной жизнью, пробуя почти все развлечения, предлагаемые этим городом. Мы оба были коммуникабельными и часто проводили вечера, качуя из одной компании в другую. Её друзья, мои друзья, мы сами. Мир вокруг стал в очередной раз ярче и интересней. Мы с Соболевой прекрасно подходили друг другу. Нас даже в шутку называли идеальной парой.

Было настолько хорошо, что я полностью растворился во всей этой богемной жизни, чуть не вылетев из университета, полностью забив на учёбу. Спасибо Дамиру, который вовремя предал мне волшебного пенделя в сторону деканата. Что неплохо так отрезвило меня, вынуждая браться за голову.

Постепенно моя эйфория стала сходить на нет. Меня уже не тянуло на все эти гулянки, хотелось больше проводить времени дома или с Настей наедине. Наши отношения стали меняться.

Соболева на удивление легко переключилась с одной роли на другую. Теперь с присущими ей пылом и жаром она всячески старалась стать моей невестой. Поначалу её рьяное желание создать со мной семью льстило мне, но тогда была очевидная причина, почему нет — мы оба были студентами. Но я закончил бакалавриат, Настино желание зажглось с новой силой.

Вроде как всё было хорошо. Только иногда мне казалось, что она переигрывает со всеми своими страданиями о моей «нелюбви» и периодическими приступами драмы. Из идеальной девушки она пыталась стать идеальной женой. Это было её заветной мечтой. Зато я чувствовал себя уставшим от жизни, когда не хотелось ничего — ни тусовок, ни утрированной Настиной заботы обо мне, которая так душила меня. Собственное настроение смущало. Обычно я был полон сил, энергии и с потребностью иметь всё и желательно побольше. Но сейчас я впадал в непонятную для себя трясину, именуемою тоской. Чем доставал всех вокруг — Настю, друзей, да даже Дама. Становясь то капризным придурком, то измученным отщепенцем. И именно что-то подобное я переживал в вечер знакомства с Верой.

— Всё в порядке? — отец нарушает наше молчание, он тоже сегодня какой-то подозрительно задумчивый.

— Да, — пожимаю я плечами.

— А если по правде?

— То, точно так же… — пытаюсь я уйти от его вопросов.

— Стас! — теряет терпение папа.

Мне это не нравится. Устало тру небритую щёку, пытаясь решиться, говорить ему или нет. Родители иногда забывают, что я уже давно вырос и на меня бессмысленно давить. Каждый раз, когда кто-то суёт свой нос в мои дела, я начинаю сопротивляться… Хотя, если подумать, то у кого мне ещё просить совета?

— Пап, как ты понял, что пора на маме жениться?

Он этого не ожидал, смотрит на меня с каким-то неясным подозрением во взгляде, видимо думая, что я над ним издеваюсь.

— А что, пора уже? — осторожно интересуется он.

— Да так, задумался тут чего-то, — отделываюсь я полуправдой.

— Настя дожимает? — догадывается папа.

И от его догадки мне становится легче, словно он на моей стороне, хотя разве могло быть иначе?

— Вот именно, что дожимает. Всеми способами намекает, что пора.