Хороший немец

Мюллер окинул его взглядом.

— Я хотел выйти из дела. Покончить со всем этим. Я — не предатель. Когда все началось, я не знал, что Брандт значит для нас.

— Имеете в виду, насколько он нужен был Шефферу. Просто еще один из этих, — сказал Джейк, взяв папку с документами Бенсхайма. — За десять тысяч долларов.

— Я понятия не имел…

— Давайте сделаем друг другу одолжение и обойдемся без объяснений. Все в Берлине стараются мне что-то объяснить, но от этого ничего не меняется. — Джейк бросил папку. — Но одно все же поясните. До сих пор не пойму. Зачем вы в это ввязались? Деньги?

Мюллер ничего не сказал, затем отвернулся и как-то странно смутился.

— Просто оказался на этом месте. Вот и все. — Он снова повернулся к Джейку. — Каждый делал свои деньги. Я отдал армии двадцать три года и что получил бы взамен? Вшивую пенсию? А тут какой-то сопляк, Талли, и с карманами, набитыми деньгами. Так почему бы и нет? — Он показал на персилшайн. — Эти первые, в Бенсхайме, я даже не знал, что подписывал. Просто очередные документы. Всегда надо было что-то — он знал, как их протолкнуть. Только потом я понял, чем он занимался…

— И могли бы отдать его под трибунал. Но не отдали. Он заключил с вами сделку?

Мюллер кивнул.

— Я уже подписал несколько документов. Почему бы и еще не подписать? — сказал он отсутствующим голосом, говоря сам с собой. — Всем было наплевать на немцев, выпустили их или нет. Он сказал, что если позже что-то будет не так, я смогу сказать, что он их подделал. А тем временем деньги шли — оставалось только их взять. Кто узнает? Он умел убеждать, когда хотел, — вы не знали его с этой стороны.

— Может, у него просто была восприимчивая аудитория, — сказал Джейк. — Когда в Бенсхайме запахло жареным, вы его оттуда убрали — еще один быстрый перевод по службе — а затем вы узнаете, что у него уже новая идея. Все такая же убедительная. На этот раз не просто мелкий персилшайн. Реальные деньги.

— Реальные деньги, — спокойно сказал Мюллер. — А не вшивая пенсия. Вы знаете, что это такое — каждый месяц ждать чек? Ты тратишь всю свою жизнь на то, чтобы заработать звание, а тут приходят эти салаги…

— Избавьте меня, прошу вас, — сказал Джейк.

— Верно, — сказал Мюллер, дернув ртом. — Вы не нуждаетесь в объяснении. Все, что вам нужно, вы уже узнали.

Джейк кивнул:

— Верно. Все.

— Но оставить это в покое не можете, так? — сказал Мюллер. — И что теперь? Вызовете военную полицию? Вы же не думаете, что я позволю вам это сделать? Теперь уже нет.

— Естественно, нет. Но подождите хвататься за оружие, — сказал Джейк, снова взглянув на бедро Мюллера. — Я же друг армии, помните?

Мюллер взглянул на него:

— И что?

— А то, что никто никого не собирается вызывать.

— И что тогда? Что собираетесь делать?

— Собираюсь позволить вам отмазаться от убийства. — Какое-то мгновение оба молчали, уставившись друг на друга. Джейк откинулся на спинку стула. — Такова, похоже, общая линия поведения здесь. Если она будет выгодна для нас. Так что теперь окажите услугу мне.

— Что вы хотите? — сказал Мюллер, не отводя от него взгляда и не зная, верить ему или нет.

Джейк кинул ему одну из анкет.

— Вашу подпись. Сначала тут.

Мюллер взял анкету, просмотрел ее. Бюрократический рефлекс. Прочитай, прежде чем подписывать. Непреднамеренный урок Талли.

— Кто такой Розен?

— Врач. Вы выдаете ему визу в Штаты.

— Немец? Не могу.

— Нет, можете. В интересах нации. Как и другим ученым. Этот даже чище, никаких связей с нацистами. Был в лагере. Заполните код классификации. — Джейк вручил ему ручку. — Подписывайте.

Мюллер взял ручку.

— Не понимаю, — сказал он, но, не услышав ответа Джейка, склонился и что-то черкнул в одной из клеток бланка, затем расписался внизу.

— Теперь вот в этой.

— Эрих Гейсмар?

— Мой сын.

— С каких пор?

— Как только вы подпишете это. Гражданин США. Розен сопровождает его домой.

— Ребенок? Ему понадобится подтверждение гражданства.

— Оно у него есть, — сказал Джейк, кидая ему последний бланк. — Прямо здесь. Подписывайте.

— Закон гласит…

— Закон — это вы. Вы просили доказательство, я вам его предоставил. Тут так и сказано. А теперь распишитесь, и все станет законным. Подписывайте.

Мюллер стал писать.

— А что с матерью? — Вопрос чиновника из консульства.

— Она умерла.

— Немка?

— Но он американец. Военная администрация только что так сказала.

Когда Мюллер закончил, Джейк забрал бланки и оторвал нижние копии.

— Спасибо. Хоть что-то приличное сделали для разнообразия. Ваши копии где?

Мюллер кивнул на ящик стола Джини.

— Осторожней, не потеряйте их. Вам они потребуются в случае, если кто-то запросит подтверждения. И вы их подтвердите. Лично. Если вообще эта проблема возникнет. Понятно?

Мюллер кивнул. Джейк встал и положил сложенные бумаги в нагрудный карман.

— Прекрасно. Вот и ладненько. Всегда полезно иметь друга в военной администрации.

— Это все?

— Хотите сказать, не буду ли я держать вас на крючке для других дел? Нет. Я не Талли. — Он похлопал по нагрудному карману. — Вы даете им жизнь. Для меня это справедливая сделка. Что касается вашей, мне как-то наплевать.

— Но вы же знаете…