Хороший сын, или Происхождение видов

После припадка я уснул, а, пока спал, домой вернулся Хэчжин. По какой-то причине он набросился на маму, она попыталась убежать, но он поймал ее и убил. Потом решил подставить меня — поднялся на второй этаж, оставил в моей комнате кровавые следы и облил меня кровью, затем спокойно ушел из дома.

Я быстро сдал назад, отказавшись от этой мысли. Я закрыл дверь в комнату Хэчжина и сразу забыл про этот сценарий — и не сценарий вовсе, чего уж там, бред сумасшедшего. Я слишком хорошо знаю Хэчжина. Мы прожили бок о бок десять лет, и я вижу его насквозь. Тогда бы уж мама, скорее, убила Хэчжина, чем он ее. И дело тут не в их отношениях, а в самом Хэчжине — он и мухи не обидит. Самым серьезным в его жизни проступком был такой случай: перед самым окончанием средней школы он вдруг решил сходить на фильм 18+. Да и то попросил пойти вместе с ним маму — его опекуншу — и еще и меня в придачу…

Я открыл дверь в прихожую и осмотрел ее. На полу на коврике стояли четыре пары обуви. Тапочки мамы и Хэчжина, белые кроссовки мамы и пара черных мокрых кроссовок, перепачканных грязью. Эти кроссовки принадлежали мне, но я обычно не оставляю их в прихожей. Я прячу их в нише под потолком в своей ванной и достаю, когда выбираюсь из дома через крышу. Если бы вчера я вернулся через крышу, эти кроссовки не стояли бы здесь. Значит, это первое доказательство того, что вчера ночью я вернулся через парадную дверь.

Одно было странно: мамины кроссовки тоже были мокрыми. Их словно окунули в воду. Я попытался вспомнить, во сколько вчера вечером вернулся с вечеринки. В тот момент, когда я боролся со входной дверью, мама вышла именно в этих белых кроссовках. Они тогда были мокрыми? Этого я вспомнить не смог. Учитывая мамин характер, логично было предположить, что она вряд ли вышла из дома в мокрых кроссовках. Тогда она выходила в них из дома еще раз. Причем поехала куда-то не на машине, а побежала под дождем, как и я.

Я закрыл за собой дверь и обернулся. У двери лежали черная водонепроницаемая ветровка и стеганый жилет под куртку. В них я выходил из дома вчера ночью. Как и с кроссовками, было непонятно, почему они валяются здесь. Я попытался ответить на вопрос, как это получилось.

Услышав крик мамы, я вбежал домой через парадную дверь и на полу перед кухней увидел лежащую окровавленную маму. Я снял с себя мокрую ветровку и жилет, кинул их у двери и зашел внутрь… Какой бред! С того момента, как я проснулся, я не мог найти ни одного логичного объяснения происходящему, но это была самая большая чушь.

Я нагнулся и поднял куртку с жилетом. В это мгновение откуда-то послышалась мелодия «Акуна матата» из мультфильма «Король лев» — рингтон на мамином мобильнике, недавно ею установленный. Кажется, звук раздавался где-то рядом с диваном в гостиной.

Я схватил куртку и бросился в гостиную. Искать сотовый не пришлось, я сразу его увидел. Он все это время лежал на краю столика. Мама часто оставляла его там. Я не заметил его, когда звонил в полицию. На экране неожиданно высветилось имя.

Хэвон

Зачем звонит тетя? Причем так рано и в тот день, когда произошло убийство мамы. Звонок раздался несколько раз и прекратился. Но сразу зазвонил домашний телефон. И на этот раз звонила тетя. На экране высвечивалось время 6:54. Хэчжин и тетя — два телефонных звонка с интервалом в полтора часа. Сам собой напрашивался вопрос: мама звонила вчера ночью им обоим?

Я взял сотовый мамы, чтобы получить ответ на этот вопрос. Разблокировать телефон не составило никакого труда: я знал маму так же хорошо, как она — меня. В 1:30 мама звонила Хэчжину, но они не разговаривали, а в 1:31 — тете, их разговор длился три минуты. Значит, мама была жива как минимум до 1:31.

Я вернулся к своему последнему вчерашнему воспоминанию — в полночь. Я ясно помнил, что у перехода неподалеку от мола увидел женщину, которая вышла из последнего автобуса, следующего в Ансан. Оттуда до дома примерно два километра. Это немного, но и не мало — двадцать минут пешком, пятнадцать быстрым шагом и минут десять бегом. Если я бежал домой, значит, примерно в 12:10 я вошел в подъезд. Если добавить время подъема по лестнице до квартиры, то перед входной дверью я был в 12:15. Даже если — хотя мне запомнилось обратное — домой я шел неспешным шагом, я бы стоял перед квартирой в 12:30.

Итак, в 12:30 я вошел в гостиную, а мама погибла в пространстве между гостиной и кухней уже позже — в 1:34.

В голове все перепуталось. Было такое ощущение, что я ввязался в странную игру. Расхождения во времени, целый клубок противоречий — я уткнулся в тупик. Даже «кто-то», за которым я только что гонялся по всей квартире, исчез из поля моего зрения. Возможно, я изначально что-то упустил. Что-то важное, но невидимое. То, что логично все соединит и сделает понятным.