Хороших девочек не убивают

– Может, я и пойму, зачем вы так поступили. Но никогда не прощу. Вы лишили Сэла жизни ради спасения собственной шкуры. Принесли горе в его семью.

– Ни с места! Полиция! – послышалось через открытую входную дверь.

– И семья Беллов целых пять лет оплакивала дочь. Вы угрожали мне и моей семье; вломились в наш дом, чтобы запугать меня.

– Прости…

Тяжелые шаги в холле.

– Вы убили Барни.

Лицо Эллиота вытянулось.

– Пип, не понимаю, о чем ты. Я не…

– Полиция! – В кухню ворвался человек в форме. На фуражке блеснул электрический свет. Следом вбежала его напарница. Ее глаза заметались от Эллиота к Пиппе и обратно; туго завязанный на макушке хвост повторял движения.

– Что здесь происходит? – выкрикнула женщина.

Пиппа подняла глаза и встретилась взглядом с Эллиотом. Он распрямился и выставил вперед запястья.

– Вы явились арестовать меня за похищение и насильственное лишение свободы Энди Белл, – сказал он, не сводя глаз с Пиппы.

– И за убийство Сэла Сингха, – добавила Пиппа.

Полицейские переглянулись; затем мужчина кивнул. Женщина направилась к Эллиоту, а ее напарник нажал кнопку на рации, вышел в холл и начал докладывать.

Воспользовавшись тем, что оба повернулись к ней спиной, Пиппа метнулась к столу, схватила ключ и бросилась наверх.

– Эй! – крикнул вслед мужчина.

Взлетев на второй этаж, Пиппа увидела в потолке белую крышку люка. Через задвижку и ввинченное в деревянную раму металлическое кольцо были продеты дужки большого висячего замка. Под люком стояла небольшая, из двух ступенек, лестница.

Она взобралась на лестницу, дотянулась до замка, вставила ключ и повернула его. Замок лязгнул и с шумом упал на пол. Пиппа отодвинула засов и пригнулась, чтобы откинувшаяся крышка не задела ее.

Из отверстия люка хлынул электрический свет. К нему присоединились звуки: тревожная музыка, взрывы, голоса людей, выкрикивавших что-то с американским акцентом. Пиппа оттолкнула лестницу, и та свалилась на пол.

– Постойте! – окликнул ее полицейский. Он уже почти поднялся на второй этаж.

Пиппа полезла наверх, хватаясь липкими ладонями за металлические кольца.

Она просунула голову в люк и огляделась. Помещение освещали несколько потолочных светильников; стены украшали наклейки с цветочным орнаментом. С одной стороны мини-холодильник, на нем чайник и микроволновка; рядом стеллажи с книгами и продуктами. В центре розовый коврик с длинным ворсом, у дальней стены большой телевизор с плоским экраном. Фильм только что поставили на паузу.

На кровати, скрестив ноги по-турецки и обложившись цветастыми подушками, сидела она. В голубой пижаме с пингвинами, точно такой же, как у Кары и Наоми. Девушка испуганно уставилась на Пиппу широко открытыми глазами. Она стала старше и немного располнела. Волосы потускнели, а кожа выглядела бледнее. Она уставилась на Пиппу с открытым ртом, держа в руке пульт от телевизора, а на коленях пачку печенья «Джемми Доджер».

– Привет. Я Пиппа.

– Привет. А я Энди.

Однако это была не Энди.

Глава сорок шестая

Пиппа подошла ближе и стояла теперь в конусе желтоватого света от лампы. Она судорожно втянула в себя воздух, стараясь не замечать шум в голове и восстановить способность думать. Затем прищурилась и всмотрелась в сидящую перед ней девушку повнимательнее.

С близкого расстояния были заметны явные отличия. Изгиб пухлых губ, низко посаженные глаза, более узкие скулы. Черты лица, которые не меняются с годами.

В последние месяцы Пиппа столько раз рассматривала фото Энди, что выучила наизусть ее лицо – вплоть до каждой ямочки.

Это не она.

У Пиппы земля ушла из-под ног. Она потеряла способность воспринимать окружающее.

– Ты не Энди, – пробормотала она, когда полицейский наконец поднялся на чердак и положил ей руку на плечо.

* * *

Ветер завывал в кронах деревьев. Пульсирующий свет мигалок выхватывал из темноты дом номер сорок два по Милл-Энд-роуд. На подъездной дорожке стояли уже четыре полицейские машины. Только что подъехал инспектор Ричард Хокинс; Пиппа узнала его по старым фото – он был в том же самом черном пальто, что и на пресс-конференциях пятилетней давности.

Пиппа уже не слушала женщину-полицейского, которая опрашивала ее; слова воспринимались как последовательность отдельных слогов. Она пыталась сосредоточиться на дыхании, жадно втягивая в себя свежий воздух. В этот момент из дома появился Эллиот – в наручниках и под конвоем двух полицейских. Он плакал, на мокрых щеках отражались проблески мигалок. Его рыдания, напоминающие стоны раненого зверя, пробудили в ней какой-то первобытный страх. Этот человек понимал – его жизнь кончена. Неужели он и вправду верил, что девушка у него на чердаке – настоящая Энди? И упорно цеплялся за свою уверенность целых пять лет? Полицейские нагнули Эллиоту голову и усадили в автомобиль. Пиппа проводила его взглядом, пока он не скрылся за деревьями.

Диктуя свой номер телефона женщине-полицейскому, она услышала, как позади хлопнула дверца машины.

– Пип!

В груди у Пиппы что-то екнуло, и она помчалась к подъездной дорожке на голос Рави. Он раскинул руки и поймал Пиппу. Порыв ветра стал ей не страшен.