Хорошо жить на свете!

Но кругом все засмеялись, и стали удерживать и усаживать мамочку, a мне шептали: «ну, говори, говори, Муся»

Я начала:

Пред престолом любви,
Вечной правды, где нет
Ни печалей, ни слез,
Ни страданий, ни бед,
Появился пришлец
С нашей грешной земли;
Он в терновом венце;
С ним шесть ангелов шли.

Первый ангел так пел:

Он миллионам рабов
Дал свободу к труду,
Поселил в них любовь,
И стал верить с тех пор
Всякий в силу свою…
Боже пленных, больных,
Дай ему мир в раю!

Второй ангел:

Тяжело всем жилось
От неправды судей,
И далеко неслось
Эхо тяжких скорбей;
Но он правый суд дал;
Богача с бедняком
Перед ним уравнял,
Равный дав им закон.
Да, он, правду любя,
Пострадал за нее.
Боже правый! Прими
Его в царство Свое.

Третий ангел:

По великой Руси
Разносился по всей
Стон покинутых жен,
Плач малюток-детей…
Ведь отец с бритым лбом
Становился чужим
Средь родимой семьи:
Он уйдет молодым
A вернется назад
Стариком уж седым,
С костылем, без ноги,
Хилым, дряхлым, больным…
Но великий царь внял
Тем слезам: сократил
Службу в ратных полках;
О, он бедных любил!
Боже плачущих! Всех
Их защитник благой,
Все ему Ты прости
И в раю упокой.

Четвертый ангел:

Он в нужде роковой
Руку в помощь давал;
И страдальцев в беде
Он всегда утешал,
И равно к ним всем
Добр и милостив был,
Боже, ближних своих,
Как себя он любил:
Всех законов закон —
Твой завет о любви —
В чистоте сохранил.
Боже сильный!
Прими Его в сонмы святых,
В Свое Царство, где нет
Ни печалей, ни слез,
Ни страданий, ни бед…

Пятый ангел:

Он крестьянских детей
Всей душою любил,
Дверь им в школу открыв,
Их уму научил…
Обувал — одевал
И сироток-детей…
Он вторым был отцом
Разоренных семей…
Боже! Душу его
Ты в раю упокой
Все земное прости —
Был он верный сын Твой.
Шестой ангел:
Много, много добра
Он народу творил,
И России своей
Верой-правдой служил;
Но пришлось смерть приять
Средь столицы родной
От руки тех, кому
Он был предан душой,
Боже! Им отпусти,
Бо не ведят того,
Что творят.

Хор ангелов:

Похвалой
Удостоим того,
Кто Творцу своему
Уподобился весь,
И Тяжелый крест свой
Кто с терпеньем донес.
На страдальца Христос
Кроткий взор устремил,
Ой, казалось, ему
Все земное простил…
A нас, грешных сирот,
Царь и там не забыл:
Он за сына и нас
Пред Всевышним молил.

Когда я закончила, все захлопали в ладоши; a потом начали кричать: «браво, автор! браво, автор»! Мамочка очень сконфузилась и покраснела; она очень часто краснеет, гораздо чаще меня. Потом сам Коршунов пошел в сад и принес много цветов: маленький букетик он дал мне, большой — мамочке, a остальными обсыпал ее всю, говоря: «хвала и честь нашей поэтессе». Потом Женя с Ваней играли в четыре руки, a затем нас позвали пить чай. Разошлись мы все, веселые и довольные. Ничего, и в дождь умные люди сумеют хорошо устроиться!

«Замок Омена». — «Женя»

На другой день мамочка хорошо-таки пробирала меня за то, что я ее так подкатила со стихами (конечно она не сказала слова подкатила), a в сущности она, наверно, сама была рада радешенька: кому же может не быть приятно, когда хвалят, восхищаются его стихами, да еще и цветами посыпают?