Хоровод обреченных

Она продемонстрировала мне совершенно пустой лист на то число, когда погиб ее брат.

– А почему совсем нет записей? – полюбопытствовала я.

– Он должен был находиться в краткосрочной командировке в Москве, – ответила Маргарита Борисовна. – Я звонила ему на мобильный, и он сообщил, что добрался… – В уголках ее темных глаз предательски сверкнула слезинка, так и не рискнувшая сорваться с ресниц и упасть на безупречно накрахмаленную блузку.

– То есть вы хотите сказать, что Яков Борисович вместо того, чтобы находиться в Москве, был совершенно в другом месте и не сообщил вам об этом? – уточнила я.

– То-то и оно, – подтвердила Кармина. – Понимаете, деточка, такого раньше не случалось! Нет, я, конечно, никогда не вмешивалась в дела Яши – он взрослый человек и вполне мог принимать собственные решения, но он не отличался эксцентричностью и был абсолютно предсказуем, а уж сказать мне неправду… Прямо ума не приложу, что на него нашло!

Я тоже с трудом представляла себе, что могло заставить обычно пунктуального и болезненно обязательного профессора изменить планы, никого не предупредив. А что, если дело в женщине? Все знали, что Маргарита Борисовна слишком ревностно относилась к своему брату и пресекала любые поползновения возможных претенденток на роль жены. Не мог ли он вести двойную жизнь – очень аккуратно, чтобы не тревожить покой Маргариты Борисовны?

– А следователь, ведущий дело, заинтересовался этим фактом? – спросила я вслух. – Ну, тем, что Яков Борисович непонятно зачем оказался в Сиверской?

Кармина покачала головой.

– Дело ведет какой-то местный, не питерский, по фамилии Лавров, – ответила она. – Ему ни к чему глубоко копать, и он сразу дал мне понять, что Яша, скорее всего, покончил с собой или неосторожно переходил рельсы. Естественно, я с возмущением опровергла первое предположение, но второе кажется мне довольно правдоподобным: если Яша был чем-то увлечен и задумчив, он не заметил бы приближающегося поезда – да что там, он и ядерного взрыва бы не заметил!

– Значит, вы не считаете, что кто-то мог… поспособствовать гибели вашего брата? – задала я осторожный вопрос.

– Поспособствовать? Вы имеете в виду – убить Яшу? Да нет, что вы, у него же не было врагов!

В этом я сомневалась. Не существует ни единого известного человека, у которого не нашлось бы ни одного врага. Всегда есть завистники, мечтающие «подсидеть», опорочить, но тут речь о возможности убийства, а для этого, что ни говори, необходима веская причина. Имел ли Кармин врагов, способных на крайние меры, или я, как обычно, ищу преступление там, где его нет, просто в силу того, что долгое время работала в Отделе медицинских расследований? Я уже собиралась сворачивать беседу, как вдруг Маргарита Борисовна неуверенно сказала:

– А знаете, Агния, я тут подумала…

Я насторожилась:

– Что такое?

– Яша в последнее время вел себя не совсем обычно. Мне казалось, его что-то беспокоит, но он отговаривался усталостью и занятостью. Но примерно неделю назад он вдруг заговорил об отпуске, представляете?

Нормальный человек вполне может себе такое представить, но вот Кармин, которого я знала, предпочитал интересную работу любому отдыху, поэтому заявление его сестры и в самом деле произвело на меня впечатление.

– Причем он решил куда-нибудь съездить: в Рим, Барселону или Париж! – качая головой, продолжала Кармина. – Яша даже начал фантазировать о том, что, возможно, нам следует купить домик в Болгарии… Какой домик, Агния, ведь мы все никак не могли закончить ремонт в коттедже!

– Разве Яков Борисович испытывал финансовые затруднения?

– Да нет, но жили мы всегда скромно, без излишеств. Однако знаете, что самое странное? Мне показалось, что Яша говорил серьезно о приобретении собственности за границей, и это здорово сбило меня с толку! Я вела все его счета, учитывала каждую копейку и просто ума не приложу, откуда у него возникли эти фантазии…

– Вы наверняка в курсе, над чем работал ваш брат? – спросила я.

– В основном он занимался студентами и аспирантами. Годы уже были не те, и ездить по бесконечным экспедициям Яша себе позволить не мог. Навалились старческие болячки – сердечко пошаливало, гипертония… Ну и, конечно же, большую часть времени занимала основная работа в Институте Пастера. Ничего сверхъестественного – все как обычно!

Заметив, что моя чашка пуста, Кармина поднялась и вновь наполнила ее из кофейника. Создавалось впечатление, что она до сих пор не до конца осознает гибель брата и ведет себя так, словно он вот-вот может войти в дверь и тоже попросить налить ему кофе.

* * *