Хоровод со смертью

Тут Агриппина вспомнила рассказ Федора, своего несчастного соседа-алкоголика, о людях, которые накануне проникли в квартиру и устроили разгром в ее комнате. Тех было тоже двое, и сегодняшние грабители вполне подходили под описание Федора. Как он сказал? «Один длинный, другой короткий, и оба такие… кожаные». Очень похоже на сегодняшнюю парочку!

И те, вчерашние, тоже что-то искали в комнате у Агриппины…

Что же они искали?

Ответа на этот вопрос у Агриппины не было. А она руководствовалась железным правилом – не тратить времени попусту и не ломать голову над неразрешимыми загадками. У нее и без того хватало дел и забот.

Она подумала, не сообщить ли в милицию о нападении, но тут же посчитала это совершенно бесполезным: неудачливые грабители наверняка уже сбежали, а милиция только отнимет у нее массу времени бесполезными вопросами и пустыми разговорами. А ей некогда заниматься всякой ерундой…

Первым делом Агриппина сменила мокрую обувь, переоделась и выпила горячего чаю. Электрический чайник она давно уже держала в комнате, чтобы не выходить лишний раз на кухню. К чаю нашлись только окаменелые пряники да кусок засохшего сыра, завалявшийся в холодильнике. Опять она забыла купить еды.

Агриппина не любила готовить. Что это за времяпрепровождение – толочься возле плиты, помешивая борщ, и сплетничать с соседками о ценах на продукты! Если честно, то и к еде она относилась без всякого уважения. Нужно есть, чтобы поддерживать силы, так уж устроен человеческий организм. А что есть да как, ей было все равно, главное – быстро.

Чтобы предотвратить простуду, она добавила в чай немного медицинского спирта, невольно вспомнив просветленную улыбку Федора.

От горячего чая со спиртом ее немного разморило, но Агриппина вспомнила, что ее ждет этот растяпа из Эрмитажа, Дмитрий Старыгин. Она выволокла на середину комнаты его сумку и еще раз взглянула на нее.

Приходилось признаться, что он не так уж и виноват: сумка была как две капли воды похожа на ее собственную. Может быть, и она на его месте обозналась бы, особенно после долгой утомительной дороги и при плохом освещении.

Выходить снова на февральский холод не хотелось, но делать нечего: она уже договорилась со Старыгиным, а самое главное – ей очень нужны были собственные вещи.

Выходя из подъезда, Агриппина немного задержалась на пороге и опасливо огляделась, хотя и понимала, что грабители наверняка давно уже убрались восвояси.

Снова пришлось брать машину. Этак никаких денег не хватит! Ей-богу, следует выставить счет этому размазне-реставратору, пускай оплачивает ей транспортные расходы, раз сам боится вечером на улицу выходить!

Уже в машине она осознала, что вызвалась сама привезти вещи, потому что ей очень не хотелось, чтобы Старыгин появлялся в ее убогой коммуналке. Как ехидно поднимутся его брови при виде обшарпанных стен и графика уборки, как недоуменно он будет озираться в ее маленькой комнате. И самое главное – какие рожи скроят Курослеповы и Валька Стукова, как долго они потом будут обсуждать на кухне, кто же такой этот мужчина и кем он приходится Агриппине. Бабка Курослепова не раз ей говорила, чтобы Агриппина не смела водить в квартиру мужиков, а не то, мол, она мигом участковому пожалуется. Как будто был у нее повод! Нет уж, никаких больше мужчин в Агриппининой жизни, от них одни неприятности! Она сама вполне может справляться с житейскими трудностями, а что касается любви, то про нее написано только в любовных романах. И то все врут.

Старуху Курослепову Агриппина просто посылала подальше, не тратя времени на пустые разговоры.

После того как за Агриппиной захлопнулась дверь подъезда, незадачливые грабители остались валяться на снегу. Первым пришел в себя долговязый. Он отнял руки от ушей, в которых вместо боли стоял теперь непрерывный звон, и со стоном попытался подняться. Его напарник валялся рядом бездыханный, так что долговязый испугался, что проклятая баба успокоила его навеки, и собирался уже дать деру от греха подальше. Однако вставая, он случайно задел неподвижное тело и получил в ответ хорошую порцию мата.

Коротышка с трудом сел, очумело покрутил головой, потер левую сторону груди и с ненавистью поглядел на зажатый в руке кастет. Приходилось признать, что эта баба сделала их обоих одной левой. Ну надо же, а с виду и не скажешь… Коротышка попытался подняться, но ноги его не держали. По его знаку долговязый наклонился к напарнику, причем в голове его зазвенело так сильно, как будто сотня трамваев застряла на повороте. Поддерживая друг друга, они побрели от опасного подъезда, обогнули дом и свернули в узкий, засыпанный снегом переулок, где была припаркована машина. При появлении побитой парочки машина издевательски мигнула фарами, и стало видно, что за рулем кто-то сидит.