Хоррорная сказка

После ужина Белоснежка занялась хозяйственными хлопотами, а гномы устройством на ночлег Глашатая. Устроили его на сеновале при конюшне. Лошадей у гномов не было, был маленький ослик. Возил он раз в месяц гномов в Городок. Ездили продуктов закупить, свои поделки и золото с драгоценными камнями сбыть. Да в весёлый дом зайти, а если повезёт, то с Красной Шапкой пообщаться. Шапка ведь хоть и умелая, но любительница, а не профессионалка, и денег за трах не брала. Подарки любила, особенно камешки разноцветные. А что гномам эти камешки? Они ещё в горе наковыряют.

Только Глашатай устроился поспать, как его прервало деликатное покашливание. В гости явился самый младший гном. Однако говорить не торопился. Мялся, покряхтывал, сопел и издавал прочие грустные звуки. Но и Глашатай не торопился разряжать обстановку. День выдался напряжённый, во многом обломный, а посему мужчина был не в духе и чужим скорбям развеяться помогать не намеревался. Ещё немного посопев, гном наконец-то разродился:

- А что там слыхать про Красную Шапку? Здорова ли? Может в гости к нам собирается?

- Совершенно не собирается, - сердито ответил Глашатай. - Во всяком случае, когда мы с ней последний раз тра… разговаривали, не собиралась. Она сейчас в основном со Свинопасом. Разговаривает.

- О как! – Удивился гном. – А как же жена Свинопаса? Неужто сама поговорить с мужем не хочет?

- А! – махнул рукой Глашатай. - Она наговорилась уже. Пузо аж на нос лезет, рожать уж скоро. Вот парень и разговорился с Шапкой. Да ведь Шапке ещё и побороться за него пришлось. Как живот у пастушки расти начал, так подруги её в очередь встали… за разговорами со Свинопасом. Ну, ему-то что. Какая разница в какую дырку… разговаривать. Но уж больно Шапка умелая. Да затейница какая. Но, впрочем, ты и сам знаешь.

- Да уж забывать начал, - грустно пожаловался Воскресенье. – Мы, конечно, не совсем уж без всего. Вот по вечерам Белоснежка нам свою историю рассказывает. С подробностями. И уж так складно, так душещипательно и вдохновляющее… но знаешь, Леший, сволочь, на днях сказал, что у тех, кто себе руками помогает, шерсть расти начинает. На ладошках. С кайлом будет мешать работать. А ещё он сказывал, что будто другой способ есть. И при нём всё равно – мужчина или женщина. Да и ослик сгодится. Я попробовал. Только ведь ослик, скотина такая, не хочет на месте стоять, а Вторника вообще копытом в живот отоварил. Всей семьёй лечили.

- Эм… с осликом вы это… аккуратнее. С козы лучше начинать. Коза у вас есть? – Заботливо спросил Глашатай и призадумался. Как-то оно стрёмно прозвучало. Как будто он очень опытный зоофил. А ведь весь его опыт – беленькая овечка, что у дедушки жила. А он на лето к нему приезжал. В далёком детстве. Да и было всего один раз. Это когда он пастушьей овчарке позавидовал…

- Не. Козы нет, - озадаченно ответил гном. – Где ж мы козу возьмём? Хотя… вымя ж у неё должно быть… - Пальцы гнома совершили какое-то подозрительное хватательное движение… Вдруг он встрепенулся и продолжил.

- Но я чего пришёл. Я ведь о другом хотел. Я подозревал и теперь вижу, ты опытный. Так помоги нам. В теории мы не всё поняли, да и практика… Подсоби в общем. А мы тебя не забудем. Килограмм самоцветов отсыплем.

Самоцветами гномы называли драгоценные камни. Алмазы, рубины, изумруды, сапфиры и прочие «стекляшки». Это для них камни особой цены не имели, а все остальные сами добыть их не могли, только вот так – купить или получить бартером за что-то. Глашатай призадумался. И камней хотелось, и позору боялся. А потом его озарило. Ведь не обязательно самому жопу подставлять, он же сенсей будет, а значит, подставлять будут гномы. А он так и быть – поучит молодёжь.

- Значит так, - ответил он гному. – Всех не зови, парочку приглашай. Остальные Белоснежку отвлекать станут. А потом вы им опыт передадите уже без меня. И это – смазку какую-нить тащи и… - Он задумался. Хорошо бы огурец… каменный.

Через какое-то время пришли Воскресенье, Суббота и Пятница – самые молодые и, значит, самые обучаемые. Глашатай скомандовал всем рассупониться и сам не отстал. Затем велел построиться, встал перед строем и скомандовал.

- Делай как я! – И стал мастурбировать, пока прибор не пришёл в готовность. Ученики старательно повторили урок.

Поддерживая прибор в боеготовности, Глашатай стал зачитывать гномам теоретическую часть. Как всегда, чётким, хорошо поставленным голосом. Периодически мужчина брал с походного столика, предусмотрительно прихваченного усердными учениками, учебные пособия и жестами иллюстрировал теорию.

- Ой! Аааа… ах! – Нарушил течение лекции голос Воскресенья. – Сенсей… я… кончил!

Глашатай с укоризной посмотрел на нерадивого ученика и… кончил сам. А вместе с ним и остальные слушатели. Наступила тревожная тишина.

- В общем, теорию вы прослушали, а практикой займётесь самостоятельно. Зайду через недельку и проверю. – Бурчал Глашайтай, зашнуровывая ширинку. Ученики повторили действия учителя.

- А что это вы здесь делаете? – Громом с ясного неба прозвучал голос Белоснежки.