Хорт – сын викинга

Ни у одного прибрежного племени не было столько жрецов и прорицателей, как у корсов. Они находились почти в каждом доме, и Морав сильно дивился, как можно всех их прокормить. Конечно, корсы занималось еще и земледелием, благо тверди и поселения племени корсь находились на значительном отдалении от побережья Варяжского моря, там, где земля была жирной, плодородной, и куда не добирались разбойные шайки варягов.

Но того, что вырастало на полях и огородах, явно не могло хватать, чтобы прокормить многочисленные воинские отряды, а также ораву жрецов и оракулов. Оставалось уповать лишь на грабительские набеги и пиратский промысел, чем корсы и занимались вполне успешно, наравне с варягами, которые были нежеланными конкурентами. Поэтому с ними у племени корсь были особые счеты.

Усопших они хоронили в священном гроте на возвышенности, которая называлась Алка. Конечно же, мертвецов сжигали, как и все прибрежные племена, но, по мнению Морава, похороны были слишком расточительны, потому что в погребальный костер, в отличие от русов, корсы бросали ценное оружие и разную домашнюю утварь, которая тоже стоила немалых денег. Так русы хоронили только вождей или выдающихся военачальников. Воину, а тем более волхву или простолюдину, оружие в Ирии без надобности. Главное – обеспечить усопшего на пути в заоблачье едой и сурицей.

Отношение к покойникам у корсов вообще было странным. Когда кто-то умирал, то он лежал в доме не погребенным в течение месяца, а то и двух, в окружении своих родственников. Правители и знатные люди могли пролежать еще дольше, все зависело от их благосостояния; иногда погребение не совершалось в течение полугода, а мертвецы продолжали лежать в своих домах. В течение всего этого времени покойника поминали – пили, ели и славили его деяния – и занимались другими делами вплоть до самого дня погребения.

Плененных врагов корсы годами держали в ямах, кормя их отбросами и остатками еды, а затем убивали после пыток. Такие ямы находились в замках вождей, представлявших собой малую твердь за стенами главных укреплений городища, которые состояли из множества домов и амбаров, окруженных оборонительными стенами. Дома корсы строили из толстых бревен, как и русы, но были они двухэтажными; жилые комнаты располагались на первом этаже, в чердачные помещения вела лестница. Хозяин спал на ложе, а прислуга стелила себе постели на лавках.

Что больше всего поразило Морава, так это огромное количество изображений лошадей, а в особенности змей. Ползучие гады были везде: на коньках крыш, на воротах, на дверях домов, на щитах воинов. Даже женские серьги представляли собой свернувшуюся в кольцо змею. Носовые фигуры кораблей корсов, очень похожих на драккары викингов, только более широких, а значит, менее быстроходных, в основном представляли собой змеиные головы.

Причина, по которой Рогволд отправился в гости к соседям, в отношениях между русами и корсами была заурядной – он выступал в качестве посаженого отца девицы на выданье. Оба племени жили более-менее дружно, и браки между ними не были редким явлением. Конечно, мужчина не мог уйти из родного дома к чужакам, зато девушки делали это с большим удовольствием, так как парней в тверди не хватало. Главным было договориться о богатом выкупе за невесту, что и делал посаженый отец. И вот теперь из-за святотатства Гардара и так не очень прочный мир между племенем корсь и русами полностью разрушен…

Воспоминания не мешали Мораву стрелять из лука. Он был весьма искусным стрелком, и почти каждая его стрела находила цель. Иногда ему казалось, что он направляет ее туда, куда нужно, не по причине длительных упражнений с луком и точного прицела, а с помощью взгляда. Морав чувствовал, как внутри проснулось и заворочалось страшное Нечто, и он изо всех сил боролся с ним, чтобы не дать ему вырваться наружу. Такое зрелище, как он уже понял после сражения с варягами, не для обычного человека. А на стенах кроме дружинников, много повидавших всякой всячины, поэтому стойких в отношении волшбы, находились и люди, которые не ходили в походы и мало смыслили в разных колдовских ухищрениях.

Но вот снова взревели рога, и корсы отхлынули от валов, оставив груды мертвых тел. Они совершили ту же ошибку, что и варяги в свое время, когда пошли на штурм тверди нахрапом, надеясь на быструю победу, и не стали возиться с тараном, чтобы ворваться в городище через ворота. Несмотря на то что их защищали башни со стрелками, они были наиболее слабым звеном в обороне. Нужно отдать должное Яр-Туру (хоть Рогволд и не был высокого мнения о его способностях в качестве военачальника) – он приказал перед воротами внутри тверди вырыть глубокий ров и поставить частокол из острых кольев, через которые можно было только перелететь.

Морав тряхнул головой, прогоняя наваждение, и задышал глубоко и ритмично. Нечто поворочалось немного и затаилось – до поры до времени. Юноша остался доволен: он все-таки сумел подчинить его своей воле, хотя это было нелегко.