Хотят ли русские войны?

Почему этим вопросом не подразумевается какое-либо выдвижение войск в ночь на 22 июня? Так об этом будет отдельный вопрос – «вопрос № 3».

После получения 10, 14–15 июня директив НКО и ГШ о начале выдвижения войск западных округов «в районы, предусмотренные планами прикрытия», и приказа ГШ от 18 июня об отводе приграничных дивизий на их «рубежи обороны», это выдвижение было фактически сорвано во всех округах. И было сорвано фактическое приведение войск в боевую готовность, «повышенную» во всех округах кроме Одесского (в этот округ, похоже, директиву от 10–12 июня не посылали). В ПрибОВО и КОВО в «повышенную б/г» привели войска частично. В Белоруссии тоже проходило «выдвижение» войск на рубежи обороны, но больше это было похоже на имитацию. Хотя в Минск пошла директива НКО и ГШ ещё от 10 июня, в которой вообще прямо указывалось – вывести войска «в районы, предусмотренные планом прикрытия» (что возможно только в исключительных случаях – т. е. в случае угрозы войны).

И даже номер этой майской директивы НКО привели, чтоб Павлов, не дай бог, чего не перепутал и выводил войска именно «в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО за № 503859/сс/ов)». Выдвижение войск шло как по письменным приказам в округах, так и по устным распоряжениям.

При этом командование практически всех округов не ориентировало командиров дивизий и корпусов на то, что проводится фактическое выполнение планов прикрытия, что войска выдвигаются в районы, указанные в ПП. Наоборот, большинству командиров, особенно в Белоруссии и на Украине, ставилась задача на проведение учебных маршей «с целью проведения лагерных сборов», неких именно учений, что расхолаживало командиров, и те даже рекогносцировку местности не проводили. И командиры брали в эти «марши» ненужное для войны имущество (вплоть до мишеней). Да и не знали командиры, что они идут в районы, предусмотренные ПП. Хотя бы потому, что до них никто и не доводил новые, майские планы прикрытия в «части, их касающейся».

А ведь если бы командиров ориентировали на то, что они идут в районы, предусмотренные ПП, то ни один комдив те же мишени брать не стал бы.

А «сориентировать» можно было бы очень просто, вовсе не сообщая командиру открытым текстом, что будет война и надо вместо мишеней брать с собой лишний боекомплект, и даже не указывая, что дивизию требуется «…вывести в лагерь в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО за № 503859/сс/ов)». Как было в директиве для ЗапОВО.

Если бы командир, получив приказ на выдвижение к новому месту размещения, элементарно сопоставил этот район с тем районом, который у него определён как район дислокации, по плану прикрытия, то ему и без комментариев всё было бы понятно – выдвигаются не на учения. Но командиры понятия не имели о новом ПП. Или им новое место дислокации… просто не сообщали.

Отвечая на второй вопрос «от Покровского» можно сказать, что, как вывод «глубинных дивизий» второго эшелона, так и вывод «войск прикрытия» западных округов на рубежи обороны, в «районы, предусмотренные Планами прикрытия», был сорван. При этом командиры действительно часто понятия не имели, куда и зачем они идут. И ответы командиров дивизий и корпусов в этом плане вполне красноречивые.

Начнём с ПрибОВО.

«Генерал-полковник П. П. Полубояров (бывший начальник автобронетанковых войск ПрибОВО). 16 июня в 23 часа командование 12-го механизированного корпуса получило директиву о приведении соединения в боевую готовность. Командиру корпуса генерал-майору Н. М. Шестопалову сообщили об этом в 23 часа 17 июня по его прибытии из 202-й моторизованной дивизии, где он проводил проверку мобилизационной готовности. 18 июня командир корпуса поднял соединения и части по боевой тревоге и приказал вывести их в запланированные районы. В течение 19 и 20 июня это было сделано.