Хотят ли русские войны?

Но есть железный аргумент у Мельтюховых и прочих «историков», ненавистников Сталина по этому поводу: «К сожалению, документальные источники, которые давали бы прямой ответ на этот вопрос, крайне малочисленны, однако интересующие нас сведения можно почерпнуть из материалов советской пропаганды, которые готовились под контролем И. В. Сталина и его ближайшего окружения. Поскольку инициатива определения генеральной линии в пропаганде исходила сверху, сводя к минимуму самодеятельность функционеров среднего звена, эти материалы дают хотя и опосредованное, но довольно верное представление о настроениях в Кремле».

Может, «настроения в Кремле» бывали разные у разных соратников Сталина? Хотя какая удобная догма, ну всё на свете можно ею объяснить! А если эта догма всё-таки ложная? Что тогда? Развалятся все дурные гипотезы? Мельтюхов (как и «разоблачаемый» им Резун) доказывает «мечты» Сталина напасть на Германию общей «идеологией экспансии мировой социалистической революции на Запад», проповедуемой ещё Лениным и особенно… Троцким, «заклятым другом» Сталина. Вот только при чем тут Сталин?! Да, он всегда называл себя «верным учеником и последователем Ленина». Но реальные его шаги всегда были полной противоположностью «заветам Ильича» и тем более того, что проповедовал Троцкий. Мельтюхов приводит слова коммунистической пропаганды о мировой революции, и сам же их подвергает сомнению – «реальная политика и обеспечивающая её пропаганда далеко не одно и то же», а многие исследователи слишком «стали всерьёз воспринимать любые официальные заявления Москвы, не желая непредвзято взглянуть на её реальные действия». Т. е., может, самому Мельтюхову и стоит всё же на реальные действия Кремля смотреть и изучать их, а не на газетную пропаганду тех лет ссылаться?

Но Мельтюхов всё же подметил одну важную цель Сталина, ради которой тот и проводил всю свою внешнюю политику. Всё остальное не имело особого смысла, и было только прикрытием. «Если война начнётся, мы, конечно, выступим последними, самыми последними, для того, чтобы бросить на чашу весов гирю, которая смогла бы перевесить». Цель, достойная любого политика, делающего всё, чтобы в условиях неизбежной войны, которую Запад готовил для России, страна понесла как можно меньшие потери и выиграла. Но как раз это у Сталина не получилось – война началась не на самых выгодных для нас условиях. Но насколько виноват в этом Сталин?

А насчёт «знали, не знали» о сроке нападения, не стоит ничего и выдумывать. Надеялись, что принятых мер, с демонстративным показом немецким военным атташе и целым делегациям тех же авиазаводов, хватит, чтоб «образумить Гитлера». Надеялись, что Гитлер опять перенесёт срок нападения на более позднее время, а то и на другой год – даже 22 июня не было окончательно утверждённой датой нападения! Надеялись, но не получилось. И действительно, Гитлер всё-таки «опередил» СССР. А уже 4 августа 1941 года сказал Г. Гудериану (не дословно): «Если бы я знал, что у русских действительно имеется такое количество самолётов и танков, я бы не начал войну».