Хоттабыч под прикрытием

— Я — определенно думаю, а у тебя так же определенно сотрясение мозга. Тебя ударили кирпичом и возможно хотели добить, а потом спокойно оставили на двух мисс Найтингейл, очень кстати взявшихся неизвестно откуда в поместье, куда местные дамы не ходят даже днем. И эти милосердные мисс не отправили тебя в ближайшую больницу, а выхаживают сами. По твоим собственным словам — имея для этого и навыки и препараты. Слишком много удачных совпадений для обычных совпадений, не так ли?

— Лорд Персиваль обещал Говардам неделю отсрочки, — напомнил Лоуренс и был вознагражден громким насмешливым фырканьем.

— Как говорит миледи, обещать — не значит, жениться, друг мой.

Лоуренс поморщился. Допускать, что светлый ангел — агент противника, было как-то… не так, короче. Несмотря на весь свой опыт, на этот раз Лоуренсу очень хотелось верить в невероятное, прекрасное и романтическое, вроде любви к ближнему своему и мира во всем мире.

Как там сказала старая партизанка? Дурак? Как есть дурак.

— Сам что-нибудь интересное нашел? — перевел он тему.

— О да… — Грег хмыкнул и процитировал на вполне приличном русском: — «Есть женщины в русских селеньях…»

— Не может быть! — Лоуренс хмыкнул, удивившись, как удачно совпали их с Грегом мысли. И не преминул поддеть приятеля: — Ты наконец-то снизошел до архивной крыски, и она тебя впечатлила?

— Крыска?.. А, нет. В этом их архиве всем заправляет старик архивариус. Похож на Дамблдора в маразме. Тьфу, приснится еще.

— Кто-то из хищниц «Бляхина клуба»?

Представив Грега рядом с вульгарной девицей в боевой раскраске команчей, Лоуренс едва не рассмеялся.

— Настоящий джентльмен никогда не покушается на дам своего друга, — чопорно возразил Грег, но тут же сменил тон. — Нет, она вообще не из Энска. Она… мечта! Валькирия! Боже, какая женщина, ты себе не представляешь!..

— О боже, Грег, ты заболел.

— Ничего ты не понимаешь, Аравийский. — Грег вздохнул. — Встретить такую женщину в этой убогой деревне… Она…

— Так кто она такая?

— Понятия не имею, — вздохнул Грег еще печальнее. — Представляешь, она сбежала!

— А я тебе говорил, не всем девушкам нравится, когда их сразу хватают за задницу…

Почему на этой фразе Грег заржал, Аравийский не понял. И выяснять не стал. В конце концов, почему бы коллеге не развлечься. Делу это не помешает.

— Хорош ржать.

— Ржать? Тебе послышалось, приятель. Короче, завтра доберись до почты. Оставлю тебе «до востребования» новый телефон, карту и немного наличности. И проверь подпол твоей «старой партизанки», вдруг у нее там пулемет времен второй мировой и скелет офицера СС.

— Да иди ты!

— Куда, друг мой, дальше-то? Мы и так у медведя под хвостом!

— Вот дальше под хвост и иди, клоун.

На этой позитивной ноте Лоуренс закончил разговор, откинулся на подушки и мечтательно улыбнулся. Даже если Яна — агент конкурентов, это не смертельно. Даже, может быть, и хорошо. Ее можно будет переманить к Говарду, они станут коллегами… напарниками… ангел в напарницах… Интересно, какое оружие она предпочитает?..

А дальше он уснул, и ему снился ангел с глазами цвета неба, в камуфляже расцветки сафари и с «Глоком», из которого она сбивала одну за другой летящие клином фуражки СС.

Глава 11. Пусто место свято не бывает

Анна

Еще немного, и я начну верить в чертовщину. Мы с Янкой второй раз пошли в заброшенную усадьбу — и второй раз нам нагадила в самую душу розовая птица обломинго. На сей раз в лице действующего мэра славного города Энска.

А ведь ничто, как водится, не предвещало!

То есть мы пошли туда ясным днем, часа за четыре до заката, и добрались почти до места без приключений, если не считать увязавшейся за нами дворняжки. Зато около ворот усадьбы нас ожидал сюрприз. Телевизионный фургон, распахнутые ворота и свежесобранная трибуна, с которой господин мэр давал пресс-конференцию. Он торжественно, в сугубо канцелярских выражениях обещал восстановить усадьбу и парк, устроить тут музей ремесел, парк аттракционов и ярмарку, что со страшной силой поднимет экономику Энска и благосостояние ее жителей.

Из прессы присутствовали: местный телеканал, одна штука; региональный телеканал, одна штука; местные газеты две штуки; какой-то неопознанный радиоканал, одна штука. Все они вели себя прилично и задавали скучные наводящие вопросы. Народ зевал, лузгал семечки и порывался свалить, но полиция бдела и разворачивала электорат обратно. В общем, мы с Янкой поглядели на это безобразие минут пять, и нам хватило.

— Упыри, — хмыкнула Янка, имея в виду мэра, его свиту и журналистов.

— И вурдалаки, — согласилась я и уже собралась развернуться и покинуть пустое место, которое, как известно, свято не бывает.

Но речи лысого упыря надоели не только нам. Из толпы выступила спецкор Сарафанного Радио баба Нюра.

Откуда мы узнали, как зовут сию достойную даму? А очень просто. Мелкий чернявый пацаненок, который вчера оповещал деревню о приезде московских звезд, то есть нас, гордо сообщил:

— Ну ща баб Нюра этим вупырям задаст!

И баб Нюра задала. Распихала вялых газетчиков, вылезла перед телекамеры и вопросила:

— Доколе, товарищи?!