Хоттабыч против Игил

— Я выиграл кубок России, среди детей до четырнадцати лет и получил за это звание мастера… Но шахматы для меня не главное! В конце концов — какую конкретную пользу можно принести человечеству переставляя деревянные фигуры, или даже заматовав короля чемпиона мира!

Волька охотно с этим согласился:

— Разумеется! Боевые искусства имеют прикладные значения — ты можешь сокрушительным ударом, сломать челюсть мерзавцу!

Владлен не слишком остроумно добавила:

— Или двинуть деревянной доской по голове!

Мальчишки-бойцы хором расхохотались… Владлен предложила сыграть в шахматы Вольке. Обиженный Олег предложил:

— Хотите в фору ладью?

Владлен отрицательно замотала головой:

— Нет! Я не собираюсь позориться!

Волька сердито предупредил брата:

— Только не подсказывай, ни мне, ни ей!

Жребий бросать не стали. Мальчишка предпочел играть белыми. Начал с е два на е четыре. Владлен поставила коня на ф шесть — применив некогда модную защиту Алехина.

Волька играл вполне сносно — развил фигуры и начал атаку на королевском фланге. Девчонка с большим трудом, но зато изобретательно защищалась. Ей удалось спасти своего короля, но она осталась без качества и пешки.

Олег с уважением заметил:

— А ты моей породы братик!

Однако Волька девствовал слишком нетерпеливо и попал в хитрую ловушку позволившую Владлен отыграть качество и свести дело к позиционной ничьей. Мальчишка-каратист у которого еще оставалась лишняя пешка отчаянно искал способ реализации материального перевеса. Долго думал и морщил лобик.

Олег без ложной скромности заметил:

— Тут бы и я правильной игре не сумел бы выиграть!

Волька по-своему логично парировал:

— Вот именно при правильно! А правильно, то есть абсолютно правильно никто не играет… — Мальчишка грубо ткнул пальцем в грудь Олегу. — Даже ты!

Мальчик-вундеркинд заметил:

— Не ошибаются только покойники, и то лишь в том мире который умудрились покинуть!

Владлен разумно заметила:

— Можно жить и без царя в стране! Но нельзя без царя в голове!

Волька вдруг оторвал свой цепкий взгляд от доски и прошептал:

— Что-то не так… Мне кажется, заболел живот….

Олег Рыбаченко насторожился и покрутил головой. Пробормотал:

— Да… Странно, будто мы падаем! Или очень быстро спускаемся на лифте! — Мальчик-вундеркинд вскинул указательный палец, и укал на скрещенную тень. — Похоже время пришло!

Владлен предложила мальчишкам:

— Давайте возьмемся за руки… Сейчас начнется светопреставление!

Волька с показной смелостью произнес:

— Да хоть тысяча светопреставлений! Мы не знаем слова страх!

Владлен воскликнула:

— Тогда бабах!

Небо над ним неожиданно потемнело. Воины стоящие вокруг холма, невольно стали пятиться. Некоторые из них даже повалились на колени. Солнце не прекращало светить, но небосклон почти моментально окрасился в чернильный цвет, с яркими звездами. Причем, цвет этих звезд был совсем необычным — отливал всеми цветами радуги и, казалось, порождал особую и неповторимую симфонию спектра.

Сидящий рядом с боссом профессор энергично откинул свой зонтик и проорал во всю глотку:

— Вот свершилось! Недаром, я годами изучал восточную мифологию и объездил десятки стран! Вот оно чудо и вот они избранники!

Шеф жестко рыкнул в ответ:

— Лучше бы я был избранником — старая ты балда!

Его слова прервала яркая вспышка, и в середину столбов стали бить молнии. Огни лупили, словно реактивная пусковая установка многоразового использования. И молнии прекратились в сплошную, ослепительную сеть, залившую пол пустыни. А затем неожиданно все погасло…

ГЛАВА 18

Юлий Петров продолжал лицезреть необычайный фасмогорический сон.

Геринг словно проржавевший чайник булькал:

— Одна из них цыганок предсказала, что моя жизнь подвергнется серьезной опасности, но я сумею избегнуть петли!

Гитлер-кактус звериным оскалом клеща, усмехнулся:

— От меня не уйдешь! Если я захочу тебя повесить, то повешу без всяких проволочек и апелляций.

Геринг сделал неуклюжую попытку поклониться: мешал громадный живот. Он даже закряхтел от напряжения:

— О мой фюрер!

Гитлер-комар плоско икнул:

— Короче говоря, теперь план "Барбос выходить на охоту", уже подписан. Я приказал изготовить только девять экземпляров и их засекретить. Удар нашей новой космической армии, в данном случае должен быть как молния, о нем узнают, лишь, когда поразит! Если еще возражения или соображения.

Геббельс, робко оглядываясь на фюрера-кактуса, произнес:

— Нужно попросить римского папу предать анафеме большевиков. Я думаю, Муссолини окажет подобное влияние.

Гитлер-комар презрительно фыркнул:

— Бенедито слишком слаб! Он до самого сорок третьего года слабоумного монарха, хотя давно пора учредить республику с дуче. Тогда бы не случилось переворота.

Геринг раболепно ответил:

— Я давно советовал подстроить королю несчастный случай — задолго до всех неприятных коллизий.

Гитлер-кактус с предельным презрением фыркнул: