Хоук и Узник Азкабана

— Верю, я очень удивилась, когда ты прислал мне котел из латуни. — хихикнула девушка.

— Дело в том, что олово….

— Выделяет токсины при изготовлении зелий. Что? Я знаю. Но там есть нюанс.

— М?

— Чтобы котел действительно стал приносить вреда больше, чем практической пользы, им нужно активно пользоваться более трех лет. Поэтому подарок хоть и полезный, но пока волноваться было не о чем.

— Вот….. - я прикусил язык, Миллисент хихикнула над моим выражением лица. — Продавец мне об этом даже не заикнулся.

— А чего ты ожидал? — фыркнула она, обнимая мой локоть, я чуть улыбнулся. — Ты принес ему прибыль в 450 галлеонов чистой суммой, я бы тоже не заикнулась, будь я продавцом. И впредь это будет тебе неплохой щелчок по носу, чтоб был внимательней в лавках. В магическом мире важны нюансы, любимый.

Я перевел взгляд, успев заметить, как она покраснела и быстро поцеловал её в щёку, поймав момент. Девушка выдохнула и сжала мой локоть покрепче, спросив:

— Займем купе?

— Успеете, мы тоже все изменились и соскучились за лето, знаете ли! — Краснобай вынырнул из толпы, как черт из табакерки, широко улыбнувшись и показав отсутствие одного зуба. Церемонно поцеловав запястье Миллисент, он склонился в шутливом поклоне, крепко пожав мою протянутую ладонь.

— Вы испарились, что ли? — поинтересовался я. — Ищу вас уже минут 15, а толку ноль. Где загореть успел?

— В теплицах, не поверишь — фыркнул Краснобай — В связи с побегом Блэков цены на билеты были настолько охреневшие, что поездка в Бразилию сорвалась, и я поехал к Неву. Впрочем, правильно сделал. И мы тоже тебя битый час ищем, уже хотели идти проверять маггловский проход, думали, ты опять…. А, вот они!

Голдштейн стоял ко мне спиной, с высоты своего роста сканируя толпу и отвечая на приветствия. За это лето он вытянулся ещё на полтора дюйма, а слегка кудрявые волосы стали немного длиннее и выглядели будто уложенными, хотя я и знал, что он не пользовался ничем, кроме гребня, чтобы привести голову в порядок. Смит и Нев, как и я, подстриглись коротко, но оба были противоположностями друг другу. Наш Травник стал ещё плотнее и массивнее, чем был, прибавив в росте и ширине плеч. Он не был толстым, и его фигура уже стала терять некоторую угловатость и мягкость. Я не завидую тому, кому от нашего терпеливого Травника прилетит кулаком в случае чего, удар будет явно тяжелее, чем от нас всех вместе взятых. Алхимик наоборот в весе скинул, а его загорелое лицо почему-то было усыпано черными угрями, на виске выделялся крупный прыщ. Должно быть, это из-за испарений от зелий или ещё из-за каких несуразных экспериментов над своими драгоценными составами. Впрочем, самого Захарию мало заботила собственная внешность. В ответ на окрик он обернулся и пихнул Голдштейна локтем.

— Нев, ты — медведь. — прохрипел я, когда после рукопожатия гриффиндорец сжал меня в таких объятьях, что было слышно хрустнул позвоночник.

— Извини — стушевался Травник, я хлопнул его по плечу.

— Да ладно, я разве сказал, что тебе не идет? Берегись приправ в пище в этом году. — Алхимик и Краснобай прыснули, когда я пожал руку Голдштейну, и мы направились к поезду. — Ну, что примечательного?

— Основное ты знаешь, это о лете во Франции ты не рассказывал толком — отозвался Голдштейн.

— И спасибо за котел! — вставил Алхимик.

— Не за что…. - немного кисло отозвался я, Миллисент хихикнула, стараясь держаться возле меня и одной рукой неся переноску. Краснобай выстроил тележки с багажом в ряд, толкая их в четыре руки с Невом, и в конце концов, цыкнул:

— Знаете что, это какая-то чушь собачья. — сказал он и поднял чемоданы заклятьем левитации. Голдштейн флегматично заклятьем вернул тележки в начало платформы, чтобы они не мешали проходить.

— Ты уверен? — с сомнением уточнил Травник. — Нам нельзя колдовать вне школы.

— Нам в маггловском мире нельзя колдовать вне школы. А мы на магической платформе, или я чего-то в этой жизни не понимаю? — фыркнул Захария. Невилл, вздохнув, поддержал его заклятье, переноску Тревора взяв в руки. — И я не хочу грыжу заработать только потому, что в Министерстве хреново прописывают правила.

— Радуйся, что они, как ты говоришь, хреново прописывают правила. — со смешком вмешалась Миллисент. — Иначе государственный бюджет стал бы на четверть больше, не говоря уже о постояльцах Азкабана.

— Кстати о постояльцах Азкабана…. - начал Краснобай, а я вздохнул.

— Давайте сначала найдем купе. — резонно предложила Миллисент, сжав мою руку покрепче.

— И впрямь, успеем наговориться. — поддержал Голдштейн, и мы прибавили шагу. Почему-то меня не оставляло чувство, что дорога будет очень длинной и богатой событиями.

* * *

— Даже не думай выпускать это чудовище!