Хождение к морям студёным

За добытые бивни я отвешу столько золота, сколько хватит вам для возвращения на родину и безмятежной жизни там, на берегу залива Эй или Зейдер-Зен. И не будет нужды больше отправляться в опасные северные земли и моря. А месть «Багрового копья» останется глупой сказкой. из далекого прошлого…

Нашелся грамотей среди китобоев. Зачитал бумагу, нредъяв пенную чернокнижником. Убедились: и впрямь

Англия войну затевает и хочет подмять под себя весь северный промысел и захватить все земли в ледовитых морях. Задумались, запыхтели своими трубочками немногословные жители Смереенбурга. И лишь один поинтересовался: зачем понадобилось Губерту так много бивней нарвала?

Чернокнижник не стал утаивать и охотно пояснил: — Бивень единорога — главный элемент элексира «вечной силы и жизни». Из него я буду изготавливать чудо-лекарство.

Последний промысел

Что еретик брякнет — сатана подтвердит, а ветер услужливо разнесет по свету», — говаривали в старину. Попыхтели-попыхтели трубочками китобои, переглянулись между собой да и кивнули дружно в знак согласия. Один Гуго остался хмурым и неприступным.

Звон золота притупляет и рассудок, и страх. На следующий день, подгоняемые надеждой быстро разбогатеть, отправились китобои на промысел.

Будь Гуго таким же говорливым, как чернокнижник, наверняка сумел бы переубедить и остановить товарищей. Но где простому труженику северных морей тягаться в красноречии с образованным Губертом!

Может, и хотел Гуго уклониться от запретной охоты и остаться на берегу. Но разве может предводитель бросить своих товарищей?

В море вышли все. Только женщины и дети остались в Смереенбурге. Да еще чернокнижник продолжал рыскать в окрестностях городка. Снова собирал камни и растения, стрелял птиц.

Только ушли китобои, а на берегу произошло чудо: заговорил немой Якоб. И не просто начал говорить, а предсказывать. Он словно ясно стал видеть все, что происходит далеко за горизонтом:

— Вот подошли корабли наши к стаду единорогов… Вот метнули китобои гарпуны. Вот застонали от боли могучие звери, и море сделалось красным. Велика добыча, да никому она теперь не в радость. Неповоротливыми стали корабли, а кровь единорогов пьянит охотников. Еще и еще мечут они гарпуны и не могут остановиться, неразумные… Смотрят на мир Божий, а видят лишь золото… И собственные руки им теперь неподвластны. Сатана движет ими.

Но конец бойни близок. Уже почуял кровь «Багровое копье» и несется стрелой на помощь сородичам…

Ближе, ближе расплата… Громче смех ликующего сатаны. Вот люди заметили в море стремительные буруны… Вот виден им уже страшный багровый бивень… Они кричат, но ничего поделать не могут. Раскалываются, как скорлупа, корабли… Кровь людей смешивается в воде с кровью единорогов. Теперь они братья, и единый дом у них — морская бездна…

Все!.. Свершилось возмездие. Те, кого не утопил «Багровое копье», попали на «слабую воду». Нет кораблей… А людям стала вечной обителью пучина. Их много было, но меньше, чем островов у Шпицбергена. И Стражу Полярной звезды еще долго собирать кровавую дань…

Кончил пророчить Якоб и снова онемел. Может быть, оставшиеся на берегу женщины и не поверили бы мальчишке, но вдруг увидели, что море у горизонта сделалось красным. А оттуда стремглав неслись к острову чайки. Было что-то жуткое в их криках и гомоне. Птицы летели низко вначале над морем, потом над землей. Дети и жены погибших китобоев явственно видели, что перья чаек вымазаны кровью.

Промчалась обезумевшая от ужаса несметная стая и скрылась за ледяными горами. А на берегу вдруг наступила тишина. Тягостная, долгая, непроницаемая… Ни всплеска воды, ни рокота прибоя, ни завывания ветра…

Сколько длилась она — неизвестно. А прервалась внезапными воплями, стонами, причитаниями, плачем женщин и детей. В исступленном отчаянии никто не заметил, как Якоб ступил на воду и медленно побрел по морской глади, туда, где остывал после сражения «царь нарвалов».

Больше Якоба никто не видел. Пропал навсегда и роттердамский чернокнижник. Кинулись его искать разъяренные жены китобоев, но так и не нашли. Поговаривали потом на острове, будто проклятый Губерт зачем-то полез в пещеры, где жители Смереенбурга хоронили своих покойников. Что произошло в подземелье — неизвестно, однако оттуда он уже не выбрался.

В исторических документах говорится, что Смереен-бург перестал существовать во времена, когда в ближних водах были перебиты почти все киты. Есть версия, будто флотилия англичан напала на корабли китобоев и потопила их, после чего оставшиеся на берегу жители Смереенбурга покинули свои дома и перебрались на материк.

Но и в XVII веке, и гораздо позже северные мореходы разных стран распевали песню о немом Якобе, ставшем братом «короля единорогов», о проклятом чернокнижнике из Роттердама, соблазнившего золотом и сладкими обещаниями китобоев, о Шпицбергене, который оберегает путь к Полярной звезде.

Так ли все произошло в Смереенбурге? Верить ли песням и преданиям или историческим документам? И отчего на самом деле был покинут городок китобоев?..

Точный ответ может дать лишь Арктика.