Хождение к морям студёным

Громя на страницах записок «игроков со смертью», «искателей приключений», «авантюристов» и «аферистов», Амундсен поведал о своем знакомстве с Бауендалем и о его новой затее: «Он взял часть строительного дерева от оставшегося воздухоплавательного ангара Андрэ на Свальбарде и сколотил из него плот.

Буксирный пароход должен был отбуксировать этот плот к границе плавучих льдов, откуда Бауендаль намеревался плыть через лед к восточному побережью Гренландии, чтобы уже оттуда попытаться достигнуть более высоких северных широт, нежели это удалось кому-либо до него…

Сначала «старожилы» Свальбарда потешались над этой выдумкой. Когда же они убедились, что намерения Бауендаля вполне серьезны, то стали просить меня употребить все усилия, чтобы поговорить с ним и передать от их лица официальный протест…

Я выполнил это поручение со всей возможной деликатностью, но был принят как большинство непрошенных советчиков…»

Упрямый лейтенант возомнил, что теперь-то он уж точно сможет достичь Северного полюса. А предостережение знаменитого путешественника лишь подзадорило его.

Когда подготовка к экспедиции была завершена, Амундсен попытался уберечь от опасной авантюры хотя бы напарника Бауендаля, молодого норвежца: «Я решил… спасти жизнь этому юноше, а потому отыскал его и разъяснил безумие всего предприятия.

Юноша был немногоречив в своих ответах на мои уговоры, но по «искорке» в его глазах я сообразил, что он не дурак и не собирался рисковать жизнью ради подобной поездки. Я понял, что он вполне удовольствуется получением платы за работы по подготовке экспедиции, но не намерен входить в состав экипажа плота, когда последний отправится в дрейф. Но юноша оказался еще умнее, чем я думал.

Он покинул Свальбард вместе с Бауендалем на буксирном пароходе, тащившем за собою плот. Вечером, накануне достижения экспедицией сплоченного льда, юноша прокрался на корму буксира и обрезал трос. Когда все на утро вышли на палубу, плота нигде не было видно, и экспедиция Бауендаля завершилась…»

По слухам, неугомонный лейтенант не приуныл, а снова на какое-то время сделался задумчивым.

Отдав приказ капитану буксирного парохода возвращаться на Шпицберген, Бауендаль произнес:

— Черт с ним, с этим плотом!.. Кажется, я придумал понадежнее способ достичь Северного полюса!..

Кто знает, может, он в конце концов и добился бы своего и покорил Северный полюс, но в его экспедиционные планы вмешалось командование Военно-морского флота Германии — и кипучая энергия Бауендаля была направлена в другое русло.

Хорошо еще, что ни одна его затея никого не погубила. А раз так, то неудачные экспедиции Бауендаля можно считать полезным этапом освоения Заполярья. Ведь они стали классическим примером, как не следует завоевывать Арктику.

Как не велико племя «любителей поиграть со смертью» у немцев, американцев, скандинавов, англичан, а все же на Руси бесшабашных искателей приключений в разные времена побольше оказывалось. Да и размах у россиян пошире. Знай наших!..

Что там Бауендаль со своими вагончиками на Северный полюс!.. Или бравый американский кавалерист Фиал, решивший покорить Арктику не только на собаках, но и на лошадках пони!..

Один вечный студент, разочаровавшийся в революции и терроризме, додумался покорять Северный полюс с помощью гусей. Кажется, дело происходило в конце 80-х годов XIX века.

Этот мечтатель решил перейти от слов к делу и создал птицеферму. На ее устройство собрал деньги у нескольких купцов.

Студент закупил огромное количество гусят и стал дрессировать их. Неизвестно, как преуспел он в этом, поскольку авантюра вскоре провалилась. На птицеферму был совершен воровской налет, и гусята исчезли. Осталась лишь сшитая по чертежам студента упряжь для птиц и огромная корзина, в которой несостоявшийся воздухоплаватель намеревался покорить Северный полюс. Сам бывший террорист вскоре тоже пропал без вести. Так что одураченным вкладчикам в безумную экспедицию сохранились на память нелепая гусиная упряжь да корзина.

Впрочем, ходили слухи в Беломорье и в Архангельской губернии, что «бывший бомбист, очкастый сатана» все-таки летает на каких-то птицах. Но откуда его приносит недобрым ветром и где он потом приземляется, — никто ответить не мог.

Верхом на ките

В начале XVIII века ходил по Каргополю, Мезени да и по Архангельску некий поп-расстрига. Ему бы о спасении души думать и о том, как сменить ветхую летнюю одежонку на подобающую для Севера. Так нет же — умствовал, как покорить Арктику. Смущал, непутевая голова, православный люд тем, что может добраться до самого Северного полюса на китах. За такую брехню попа-расстригу не раз били, а он стоял на своем. Доказывал, будто научился от какого-то старца приручать гигантских морских зверей, и те становились послушными, словно лошади, запряженные в телегу.

До того упрямым оказался поп-расстрига, что однажды охотники на морского зверя взяли его с собой в Баренцово море на промысел. Пусть, дескать, покажет свое искусство. Может, и впрямь научился у старцев творить чудо, раз мордобой на него не действует?..