Хождение по катынским мифам

Зато перерождение наступило мгновенно. Того же защитника конституционного строя, заместителя председателя КГБ, целого генерала армии Ф.Д. Бобкова быстро одолела мимикрия. Он стал советником у такой одиозной личности, какой являлся банкир — ворюга Гусинский.

Помогали высокопоставленные чекисты воровать и Березовскому, как же — он друг Семьи первого президента Российской Федерации — «всенародно избранного гаранта Конституции», которую, как оказалось, можно и расстрелять из танковых орудий в центре Москвы вместе с непослушным Парламентом.

Вот такие вожди в России. Других, говорят, народ не находит. А кто его по-настоящему спрашивал и спрашивает, отсюда и живём, как живём. Но об этом этапе истории России поговорим ниже.

***

Развал экономики, вооруженных сил, политической системы, силовых структур, ослабление суверенитета страны и подведение её к территориальному распаду — это дело рук Горбачева.

Опасный проект нового Союзного договора, подготовленный в Ново-Огарево при доминирующей роли суетливого генсека, предусматривал расширение числа союзных республик как самостоятельных субъектов с 15 до 35 за счет включения в эту элитную группу 16 автономий из РСФСР и 4 — из других союзных республик. Это был план разрушения, по существу, страны, потому что был дан толчок росту сепаратизма даже в тех республиках, в которых об этом никогда не могло быть и речи.

А проект второго варианта «Договора о Союзе Суверенных Государств», подписание которого намечалось на 20 августа 1991 года, окончательно разрушало СССР. Если бы он был подписан в редакции Горбачева в вышеупомянутый срок, то на следующий же день, 21 августа, Союза уже не было бы.

Вот каким «странным» оказался первый и последний президент СССР. В связи с этим вызывает более чем недоумение действия Горбачева, давшего указания арестовать и судить сторонников сохранения Союза — СССР в августе 1991 года, назвав их «преступниками» только за то, что они выступили за соблюдение Конституции и против развала государства.

***

Когда покатился вал горбачевских признаний в советских «грехах» против польских офицеров в Катыни, в Москву приехал генерал Ярузельский. Прибыл он не случайно — он хотел убедить Горбачева в настоящей правде о Катыни, которую знал и мог аргументировать.

Польский генерал и президент знали такое, чего не могли или не хотели к тому времени знать советские руководители. Но Ярузельский прибыл не один, а с делегацией, которая была настроена настолько враждебно, что хотела только одного ответа. Горбачев знал, как надо ответить, а поэтому угодливо согласился с бескомпромиссной позицией польской стороны — он завоевывал поддержку поляков, ещё большее доверие Запада и пожизненную благодарность немцев.

Но слабый человек невольно выдает себя, он уподобляется пьяному, пытающемуся изобразить трезвого. Что-то подобное происходило и с Горбачевым. Он и внутри страны чувствовал себя тоже слабым среди своего некоторого окружения, а потому всячески остерегался его. Он понимал, что его слабого может защитить в случае необходимости только такая мощная организация, какой был тогда КГБ СССР.

После ухода Андропова с поста руководителя КГБ облик всех последующих председателей мерк на фоне этой мощной и авторитетной фигуры. Бывший начальник 4-го Главка Минздрава СССР Е.И. Чазов, много чего знавший и знающий из тайн кремлевских небожителей, в книге «Здоровье и власть» (М.: «Новости», 1992 г. — С. 202) писал:

«Вообще, после того как ушел из КГБ Андропов, все новые руководители этой организации были, как говорят на Руси, на голову ниже своего предшественника по таланту, образованности, политической силе и организационным способностям. Они исповедовали только собственные интересы и приспосабливались к складывающейся обстановке».

Вся череда председателей прошла у меня перед глазами во время службы в Центральном аппарате военной контрразведки КГБ СССР. Как мы радовались, что в кресле руководителя органов госбезопасности оказался выходец из военной контрразведки генерал-полковник Федорчук. Но его судьба на этой должности была недолговечна.

На смену ему пришел чисто партийный работник Чебриков, который в свое время тоже приложил руку к избранию Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС. Но скоро гэбэшный руководитель понял, какую роковую ошибку он допустил, голосуя за Михаила Сергеевича, и в кругу близких сослуживцев стал иногда, мягко говоря, прохладно комментировать то, что декларировал и чем практически занимался новый Генсек.

Шептунов на Руси во все времена хватало — его разглагольствования, очевидно, стали достоянием самолюбивого и злопамятного советского вождя…

Поиск новой кандидатуры председателя КГБ начался ещё при «живом» Председателе, который чувствовал, что под него уже начался заметный «подкоп».

***

Телеведущий и писатель Л.М. Млечин в книге «КГБ. Председатели органов госбезопасности» (с. 690) пишет: