Хождение по катынским мифам

К этим дебатам можно вернуться, но только после того, когда власти Польши рассчитаются за жертв геноцида на территориях Западной Украины и Западной Белоруссии, за уничтожение в своих концлагерях пленных красноармейцев, гражданских лиц из числа политзаключенных. Наконец, во сколько оценят жизнь каждого из более 600 000 освобождавших Польшу от гитлеровского порабощения солдат, офицеров и генералов Красной Армии? Выплатят ли компенсации, принесут ли извинения «ясновельможные паны» и жертвам Армии Крайовой — «лондонских боевиков», охотившихся на белорусских партизан и стрелявших в спину советским солдатам? Естественно, лучше не начинать эту «бухгалтерию»…

Много своих претензий к полякам было и у немцев. Как они их осуществили познал на собственной шкуре каждый поляк в минушую войну. Но к ФРГ никаких обид у них нет, а есть сожаление, что вместе в одних рядах с солдатами вермахта не добили россиян.

Так, например, профессор Исторического института Варшавского университета Павел Вечоркевич в интервью газете «Речпосполита» — «Rzeczpospolita» (официальный орган Республики Польша — аналог «Советской Белоруссии» в Республике Белоруссия или «Российской газеты» в Российской Федерации) заявил, вслушайтесь только в этот бред:

«Мы могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия, и наверняка лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге были бы мы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско германских войск».

От этих откровений было бы смешно, если бы не было так грустно. Фантазии варшавского профессора повергли в смех даже школьников. И действительно, как не улыбнуться от такого словесного блуда, о том, что «судьба Европы в 1920 году зависела от поляков», о том, что в 1939 году незадачливые польские правители, бросившие страну и армию на произвол судьбы, «спасли англичан и французов», а в 1941 году «во второй раз спасли шкуру Сталина».

Думаю, полякам впору задуматься над другим вопросом, поставленным давно западным соседом — ФРГ: в конституции Германии остаётся действительной статья № 116, провозглашающая существование немецкого рейха (в юридическом смысле) в границах 1937 года. А поскольку эта статья сохраняется, можно только догадываться, какие последствия могут ожидать поляков. Получается для немецких законников вопрос о польской границе остается открытым.

А что касается сослагательного наклонения с фразой «если бы да кабы», могу однозначно сказать: даже если бы группа армий «Центр» вермахта была усилена кавалерией всей Польши, исход «Тайфуна» был бы таким, каким он стал. Коней пожрали бы голодные и холодные немцы, а «жолнежей» заморозил бы наш — советский Дед Мороз. Если допустить и такой вариант, что Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы стояли бы на параде, больше чем уверен, наш какой-нибудь вологодский или забайкальский спецназовский снайпер обязательно продырявил бы черепушки этим двум «героям», так возжелавшим услышать немецкий, только не польский, победный марш на Красной площади Москвы.

Столь безрассудную самонадеянность и алчность Польши Уинстон Черчилль сравнил с жадностью гиены, отметив тем не менее:

«И все же всегда существовало две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости».

Как известно, Польша была разгромлена немцами в 1939 году за неполные две недели. Какой позор — польское государство перестало существовать. А куда же делась власть? Правительство и военное руководство бежали. Все они, как тараканы, скрылись за границей — кто в Лондон, кто в Бухарест и в другие европейские столицы с теплыми кабинетами и клозетами. Армия польская была брошена на произвол судьбы. Стреляла она и по немецким, и по советским солдатам, но только, а точнее, как правило, в спину.

Интересен случай, происшедший 17 сентября 1939 года — начало нашего втягивания в Польшу. Заместитель наркома иностранных дел СССР В. Потемкин вручил польскому послу в Москве В. Гжибовскому ноту Советского правительства о вступлении Красной Армии на территорию несуществующего государства с намерением защиты госграницы СССР, а также населения Западной Украины и Западной Белоруссии. Но польский дипломат не знал, кому же передать это сообщение. Президент позорно бежал из Варшавы в первый же день войны.

Столица, крупные промышленные и культурные центры Польши были оккупированы германскими войсками до 17 сентября 1939 года. Однако этот факт «забывают» современные польские историки и российские русофобы, обвиняя Советский Союз в нападении на государство, которое уже к тому времени не существовало.

***