Хождение в Москву

Еще один из выпускников гимназии, Павел Милюков, будучи в выпускном классе, давал частные уроки «ввиду обеднения семьи». Из Университета его было в 1881 году, как позднее Ленина, исключали за участие в студенческой сходке. Читал курс «Истории русской культуры», но был в конце концов уволен из Московского университета за «вредное влияние на молодежь». Его высылали в провинцию, потом за границу. И там ему не давало покоя царское правительство. За речь на похоронах революционера-народника Петра Лаврова Милюкова арестовали, присудили к полгоду тюрьмы и запретили жить в столице. Милюков выдвинул идею Учредительного собрания в 1905 году. Он был вождем партии конституционных демократов, кадетов. Эта партия осуществила Февральскую революцию. Милюков вошел в первое Временное правительство министром иностранных дел. Придя к власти, Ленин объявил кадетов врагами народа, разогнал партию, и Милюкову пришлось спасать жизнь за границей, где он умер во Франции.

История жизни бывших выпускников Первой гимназии, бывших жильцов усадьбы Голицына, доказывает: царское правительство ни с одним оппозиционером не находило общий язык. Царизм подвергал репрессиям всех, начиная от славянофилов и западников, кончая кадетами и социал-демократами. Вот почему судьба Волхонки, всей Москвы столь трагична.

Пролеткульт. Улица, даже после того как возродился храм, выглядит так, словно пережила бомбежку. Кругом пустыри, обезлюдевшие, запущенные дворы, дома, превращенные в руины. По ночам – темные окна, где почти никто не живет...

Дом Первой гимназии занимал Университет трудящихся Китая имени Сунь Ят-сена, где готовились кадры китайской компартии. Какой благодарностью она отплатила Москве, всем известно.

Волхонка, 18, служила штаб-квартирой ЦК Пролеткульта, пытавшегося после 1917 года сотворить некую «чистую пролетарскую культуру». Эта поддерживаемая государством общественная организация проводила конференции, издавала двадцать журналов. Вокруг Пролеткульта группировались поэты, воспевавшие мировой Октябрь, заводской труд, «железного пролетария». Один из них, Владимир Кириллов, писал:

К нам, кто сердцем молод.
Ветошь веков – долой!
Ныне восславим молот
И Совнарком мировой.
Боги былые истлели.
Нам ли скорбеть о том?..
Резких пропеллеров трели,
Радио мы воспоем...

Идейным вождем Пролеткульта был врач и философ, автор утопических романов и научных трудов Александр Александрович Богданов. Именно с ним играет Ленин в шахматы на известной фотографии, сделанной на Капри. Одно время они были соратниками, членами ЦК партии, из рядов которой Богданова исключили за инакомыслие, философию, не совместимую с марксизмом. Ленин подверг ее критике в «Материализме и эмпириокритицизме». У Богданова наличествовал свой взгляд на настоящее и будущее, которое он представил в романах «Красная звезда» и «Инженер Мэнни», монографии «Тектология. Всеобщая организационная наука», предвосхитившей идеи кибернетики.

Богданов не намного пережил Ленина. В 1926 году организовал Институт переливания крови и погиб как герой науки, поставив на себе рискованный медицинский эксперимент. Созданный им Пролеткульт партия разогнала в 1932 году.

Дискуссия о языкознании. За дверью бывшей гимназии находится теснимый банками Институт русского языка имени В. В. Виноградова, бывшего директора Института. Ему в 1951 году с благословения вождя в Кремле была присуждена Сталинская премия за книгу «Русский язык. Грамматическое учение о слове». За год до этого прогремела в стране гроза, вызванная научной дискуссией о проблемах языкознания, в которой неожиданно для ее участников принял живейшее участие сам Иосиф Виссарионович.

Казалось, не было тогда у вышедшего из войны государства проблемы более важной, чем «новое учение о языке» покойного академика Марра и его здравствовавших учеников. Всех их Сталин осудил за созданный ими в науке «аракчеевский режим», назвав публично фамилию одного академика: «тов. Мещанинова». До остальных единомышленников Марра добрались на заседаниях партбюро филологических факультетов. И сделали оргвыводы.

(В число сторонников Марра на филфаке МГУ попал профессор Чемоданов. Его наказали тем, что перевели читать лекции заочникам. Поэтому мне выпала честь сдавать ему экзамен по «Введению в языкознание», предмету, привлекшему внимание самого Сталина.

Тогда я услышал диалог между поседевшим экзаменатором и студенткой-заочницей первого курса, заявившей профессору, что Иосиф Виссарионович осудил учеников академика Марра, таких, как академик Мещанинов и... профессор Чемоданов.

– Девушка, все мы ученики товарища Сталина, – ответил невозмутимо Чемоданов. И поставил в зачетку высшую оценку, от греха подальше.)