Хождение в Москву

Сколько при реконструкции сломано домов? В адресной книге «Вся Москва» по сторонам Москворецкой улицы, ее переулков и на площади значится в 1917 году свыше 70 владений, принадлежавших церквам, купцам, лицам, против фамилий которых нет никаких указаний о сословии, чинах, нет порой даже инициалов. Указывается дом Базыкиных, например, в Масляном переулке, дом Проскуряковых на Васильевской площади, дом Ивановых на Москворецкой улице... Все здания, что здесь находились до 1938 года, можно увидеть теперь разве что на старых планах, фотографиях, картинах.

Высвободившееся пространство замощено камнем.

На Москворецкой улице составители сталинского Генерального плана 1935 года смогли до конца реализовать свой злой замысел – снести все, что им казалось недостойным грядущего, сделав исключение для Василия Блаженного и Средних торговых рядов. Впрочем, последнее здание также было обречено на слом. Это хорошо видно на проектах предвоенных лет. Средние ряды, как и Верхние, намечалось снести для сооружения небоскребов Наркомата тяжелой промышленности, которым руководил один из ближайших соратников вождя – Серго Орджоникидзе. Это было второе по масштабам здание после Дворца Советов, которое сооружалось перед войной на Волхонке. Самоубийство Серго Орджоникидзе, последовавшая реорганизация осиротевшего громоздкого наркомата, распавшегося на ряд более мелких, приостановили реализацию проекта. Комплекс небоскребов, напоминающих американские башни Нью-Йорка и Чикаго, остался на бумаге.

В 1940 году правительство объявило конкурс на постройку на Красной площади громадного здания Совета народных комиссаров СССР. Задание на проектирование получили крупнейшие архитекторы страны, за дело взялись братья Веснины, Щусев, Мельников и другие корифеи. Принял участие в конкурсе известный французский архитектор Ле Корбюзье, по проекту которого в Москве, на Мясницкой улице, воздвигли громадное административное здание в духе конструктивизма.

Если состоящие на службе государства отечественные мастера взялись за правительственное задание с энтузиазмом, то независимый француз, хотя и слыл дерзким новатором, модернистом, неожиданно для коллег призвал пощадить древнюю Москву, где предполагалось новое строительство. Он предложил всю, как писали тогда, «каменную труху», обреченную на гибель, превратить в архитектурный заповедник.

Этот музей под открытым небом мог бы стать украшением Земли, всемирной достопримечательностью, как кварталы древнего Рима. На сравнительно небольшом пространстве сосредоточились дивные постройки пяти веков, не считая тех, что погребла земля. В недрах в обилии скопились археологические ценности: остатки жилищ, мастерских, орудия труда, изделия ремесленников, начиная со времен Юрия Долгорукого. Место это называлось в Москве, Зарядьем.

Глава третья Красная площадь

Страсти у Лобного места. – Красная – значит красивая. – Триумфы и бунты. – Колоннады и парады. – Верба на счастье. – «Русский стиль». – Красный погост. – От куба к пирамиде. – Парад Победы. – Свято место пусто. – Мавзолей без вождей

Страсти у Лобного места. До недавних пор считалось, что впервые помянул Красную площадь не Пимен, а заезжий барон, Августин фон Мейерберг в 1662 году. Он побывал тогда в Московии и в донесении австрийскому императору назвал площадь перед Кремлем всем нам известным именем. Изданные в наши дни летописи отодвинули эту дату на год раньше. До того площадь именовалась Торгом, а после одного грандиозного опустошительного огня – Пожаром.

Да, прошло пятьсот лет со дня основания Москвы, прежде чем главная рыночная площадь стала Красной, то есть красивой, как красна девица. Этот титул дан не царским указом, а молвой, народом, заполнявшим простор, где кипела жизнь и решалась судьба не только подданных, но и самих царей. Бориса Годунова объявили государем здесь. Отсюда толпа хлынула в Кремль и убила его сына Федора. Кровавый Соляной бунт устрашил Алексея Михайловича казнью приближенных на этом месте. Три дня стрельцы и «черный люд» убивал имущих. «Красная площадь упиталась кровью многих бояр, и думных и ближних, и иных чинов людей». Первым памятником стал не монумент Минину и Пожарскому, а «почетный столб» с именами убитых бояр, описанием их вины и заслуг стрельцов. Он простоял четыре месяца до бунта, известного под названием «Хованщина» (увековеченной Мусоргским в гениальной опере).