Хозяева-2 (СИ)

Санахт взмахом ладони заставил чиновника замолчать, а сам откинулся на спинку кресла. Он себя почему-то все больше и больше ощущал пчелой попавшей всеми лапами в мед. Вроде бы и все вокруг хорошо, сытно, но любая попытка двинуться к освобождению из сладкого плена, ни к чему не приводила, а только усугубляла ситуацию и могла привести к катастрофе. Вот и о бунте внезапно заговорил главный проведчик…  Может это действительно просто сплетни? Чернь всегда любила почесать языки об отношениях внутри власть предержащих. Если кто-то действительно сознательно начал распространять гнусные байки о Тейе, пытаясь таким образом заставить его, Императора, не назначать их детей наследниками, то он просчитался. Свое твердое решение по этому вопросу, он отменять не будет ни при каких обстоятельствах! Пусть хоть до мозолей свои языки натрут!

От этой мысли Санахт повеселел и уже дружелюбней взглянул на начальника тайной службы:

— Можешь отпускать всех арестованных по этому делу, Инени.

— Будет немедленно исполнено, Владыка…

— Ты передал мое повеление первой и второй жене явиться в большой зал для совещаний?

Чиновник почтительно поклонился:

— Передал, Повелитель. Как ты и приказал они сейчас ожидают вызова, но каждая в отдельной комнате.

— Пусть войдет Нафрит. Когда я буду с ней говорить, оставайся рядом с троном.

Главный проведчик еще раз низко поклонился, потом сделал несколько непонятных постороннему жестов в сторону дверей, стоящему возле них на коленях невзрачному, серому человечку. Тот, похоже, не поднимая глаз, понял молчаливый приказ своего начальника, поднялся с колен и исчез за приоткрывшейся створкой. Спустя сто ударов сердца Императора, двери в зал распахнулись, и в большой зал для совещаний вошла Нафрит. Но великие Боги Тукана, как же она изменилась за то время, пока Санахт ее не видел!!

К трону шла не обиженная, взбалмошная жена, а настоящая императрица. Об этом говорило все. И выражение лица, и посадка головы, и каждое движение точеных ног в изящных туфельках. Неизвестный, но чрезвычайно талантливый визажист отменно поработал над ее образом — спокойным, с легким налетом печали. Темно-синее платье без излишеств только подчеркивало, чего греха таить соблазнительные формы. Единственная нитка жемчуга оттеняла как матовую кожу шеи, так и темноту волос простой прически, настолько простой, какой могут быть только дорогие вещи, называемые уникальными.

Нафрит не дошла до Императора положенные по этикету четыре шага и с достоинством поклонилась:

— Я прибыла по твоему повелению, Владыка и супруг мой, силы, радости и долгих лет тебе.

Санахт взглянул на нее исподлобья, пряча свою оторопелость. Ему давно донесли, что Нафрит ведает о том, что он ее отправит в ссылку. Он знал, что она в курсе, что он ей сейчас скажет. Он ждал, что его первая жена сходу устроит ему пусть и завуалированную, но грандиозную сцену, даже здесь, в большом зале для совещаний, где перечить Императору воспрещалось. Но по его приказу явилась совсем другая женщина! Сешт бы побрал того демона, что трудился над ее образом! У Нафрит даже тембр голоса изменился и стал призывно бархатным, а не истеричным. Перед Императором стояла не ожидаемо визгливая баба, а немного печальная женщина-загадка, к которой, вдруг, потянуло все его естество! И с эти надо было немедленно и быстро что-то делать, если он хочет довести до конца задуманное!

Санахт вцепился в подлокотники кресла побелевшими пальцами и решительно, как в ледяную воду с головой прыгнул, громко и властно проговорил:

— Повелеваю тебе уехать из столицы, жена моя. Вместе с детьми. На юг Империи. Разрешаю ответить.

Нафрит внутри обмерла. Но слова Марты, что — «Император обязательно, в последний момент передумает. Обязательно передумает», ставшие в эти дни единственным ее спасательным кругом, не дававшим утонуть в пучине отчаянья, позволили остаться внешне совершенно спокойной и поднять голову еще выше:

— Я догадывалась о таком твоем решении, супруг мой. Знала, что все идет к этому. И принимаю его. Прошу только дать мне достаточно времени, чтобы я могла собраться. Как бы ты ни относился ко мне и нашим с тобой детям, но все же я твоя первая жена, а они твоя кровь от крови. И жить на юге Империи — давай называть вещи своими именами, даже в изгнании — мы должны все же как члены императорской семьи, а не как бедняки. Обещаю тебе, что не буду под всякими предлогами задерживать свой отъезд. Но времени ты мне дай столько, сколько потребуется. Теперь — отпусти меня.

Санахт с облегчением уважительно склонил голову. Здесь его первая жена была абсолютно права:

— Ты получишь столько дней на подготовку к отъезду, жена моя, сколько сама решишь. А сейчас — повелеваю покинуть зал.

Нафрит опять с достоинством поклонилась, развернулась и пошла к выходу. Но на середине пути, вдруг остановилась и повернулась к Императору. Она делала все точь в точь как советовала Марта, когда та объясняла ей, как вести себя и что говорить, если Санахт официально заявит о ссылке. Вплоть до количества шагов, на которые надо отойти от императорского трона: