Хозяева джунглей. Рассказы о тиграх и слонах

Раздался новый взрыв хохота; это была обычная шутка охотников на слонов и обозначала — «никогда». В глубине лесов скрываются просторные поляны, которые называются «бальными залами слонов»; их случайно находят, но никто никогда не видел, как танцуют слоны. Когда карнак хвастается своим искусством и храбростью, его товарищи говорят ему:

— А когда ты видел, как пляшут слоны?

Кала-Наг поставил Маленького Тумаи на землю, мальчик снова поклонился до земли и ушел вместе с отцом. Он отдал серебряную монетку в четыре анна своей матери, которая качала его малютку брата; потом всех их посадили на спину Кала-Нага, и вереница похрюкивающих и взвизгивающих слонов потянулась, покачиваясь, по спуску в долину.

Это был беспокойный переход; новые слоны подле каждого брода доставляли много хлопот; вообще постоянно приходилось уговаривать их или бить.

Большой Тумаи сердито молчал и безжалостно колол Кала-Нага; в свою очередь, и Маленький Тумаи не мог говорить — не от досады, а от счастья: Петерсен-саиб заметил его и дал ему денег.

— А что подразумевал Петерсен-саиб под танцами слонов? — наконец тихо спросил он у своей матери.

Большой Тумаи услыхал и крикнул:

— Он хотел сказать, что ты никогда не сделаешься одним из этих горных буйволов-охотников, — вот что. Эй, вы, передние! Кто там загородил нам дорогу?

Один карнак, ассамец, бывший впереди Тумаи на два слона, сердито повернулся и закричал:

— Выведи вперед Кала-Нага и заставь моего молодого слона вести себя прилично. Зачем Петерсен-саиб именно меня послал с вами, ослы с топких рисовых полей! Поставь твоего слона рядом с моим, Тумаи, пусть он ударит его своими клыками. Эти молодые дураки чуют в джунглях своих товарищей!

Кала-Наг ударил слоненка под ребра так сильно, что тот на мгновение перестал дышать, а Большой Тумаи сказал:

— В последний раз мы очистили все горы от диких слонов. Пойманные животные беспокоятся просто потому, что ты небрежно управляешь ими. Не хочешь ли, чтобы я один держал в порядке всю вереницу?

— Право, стоит послушать его, — сказал ассамец. — Мы очистили горы. Ха, ха! Мудры вы, жители низин. Всякому, кроме никогда не видавшего джунглей глупца, известно, что слоны знают об окончании охот этого года… Вот поэтому сегодня ночью их дикие товарищи будут… но зачем мне тратить умные речи, разговаривая с простой речной черепахой.

— Что они будут делать? — крикнул Маленький Тумаи.

— Оэ, малыш! Ты здесь? Хорошо, я скажу тебе, у тебя свежая голова. Они стали бы плясать, и недурно, если бы твой отец, который очистил «все» горы от «всех» слонов, приготовил сегодня двойные цепи.

— Это что за глупости! — сказал Большой Тумаи. — Вот уже сорок лет мы смотрим за слонами, но до сих пор никогда не слыхали сказок об их плясках.

— Да, но житель долин, живущий в хижине, знает только четыре стены своего дома. Хорошо, не привязывай сегодня своих слонов, и ты увидишь, что случится; что же касается до их танцев, то я видел место, где… Ой, что это? Проклятье! Сколько же извилин делает река Диганга! Опять брод, и нам придется заставить детенышей плыть. Стойте, вы, там, сзади!

Таким-то образом, разговаривая, перебраниваясь, с плеском переправляясь через реки, они сделали первый переход, который окончился близ временного кеддаха, приготовленного для новопойманных животных; однако задолго до стоянки погонщики совсем измучились и потеряли терпение.

Наконец слонов привязали за задние ноги к большим столбам; вновь пойманных спутали лишними веревками и перед всеми положили груды корма. Погонщики с гор, пользуясь светлым вечером, отправились обратно к Петерсену-саибу, на прощание посоветовав карнакам с низин усиленно смотреть в эту ночь за слонами; когда же те спрашивали их почему, они только смеялись в ответ.

Маленький Тумаи позаботился об ужине для Кала-Нага, а по наступлении вечера, невыразимо счастливый, отправился бродить по лагерю в поисках тамтама. Если бы мальчик не нашел того инструмента, который он искал, его сердце разорвалось бы. Продавец сладкого мяса дал ему на время свой маленький тамтам[15], и, когда звезды начали выходить на небо, Тумаи, скрестив ноги, уселся перед Кала-Нагом, положив тамтам к себе на колени, и стал ударять по нему рукой. В музыке этой не было ни мелодии, ни слов, но она доставляла мальчику большое наслаждение.

Вновь пойманные слоны потянули веревки; время от времени они взвизгивали и «трубили». Тумаи слышал, как его мать баюкала в прохладной хижине маленького братишку, усыпляя ребенка тихой песней. Наконец ему тоже захотелось спать, и он растянулся рядом с Кала-Нагом.