Хозяева космоса

– Вот туда, – скомандовал Квиккс.

Кинсолвинг почувствовал, что теперь Квиккс говорил иначе. Теперь в его интонации слышалась власть. Бартон мог подумать, что этот паук – полисмен, управляющий ситуацией. Кинсолвинг потер руки, возобновляя кровообращение. Он шел, как можно ближе к своему проводнику, пытаясь охватить всю огромную протяженность таинственной паутины.

На низких холмах над плоской роскошной долиной возвышались четыре шпиля. Повсюду, куда достигал глаз, в долине сверкали разноцветные огни. Ни один из этих огней, если бы он был один, не светил бы ярко. Тысячи и тысячи их, все вместе, давали мягкую иллюминацию, ярче дневного света.

Каждый шпиль-башня поднимался метров на пятьсот и слегка покачивался под ветрами, гуляющими над их вершинами. Один из шпилей светился внутренним рубиновым светом. Другой – светло-изумрудным. Третий горел желтым, было почти невыносимо смотреть на него. Последний шпиль чернел на фоне черноты ночи. Но Паутина! Ее нити, бегущие от каждого из шпилей, достигали толщины бедра Кинсолвинга, а с основных канатов свисали более тонкие, образующие узорчатый ковер над долиной и смущающие глаза. Паутина выглядела так же, как тысячи других, которые Кинсолвинг видел на Земле, она отличалась только размером.

Почему эти пилоны таких цветов? Как плетется такая Паутина? Искусственно? Каково значение этого узора? – спрашивал себя инженер. Он хотел все это знать. Он чувствовал, что слишком мало людей видели когда-либо этот аспект – важнейшую часть цивилизации пауков.

Они дошли до места, где Кинсолвинг увидел дверь, ведущую внутрь шпилей. В ближайшем от них, зеленом шпиле, открылось черное отверстие, которое расширялось и росло, пока оттуда не выступили шеренгой шесть пауков. Со скоростью, какой не смог бы развить ни один человек, пауки вскарабкались на невидимые нити и взгромоздились на Паутину, расположенную между четырьмя шпилями-башнями. Толпа за толпой волнами выходили из башни, и Бартон уже начал сомневаться, остался ли на поверхности планеты хоть один паук. Он повернулся и увидел такой же исход из каждого из трех остальных шпилей.

Темная волна паукообразных двигалась по всей Паутине.

– Долго это будет продолжаться? – удивленно спросил он.

– Каждый узел будет занят в течение нескольких минут, – ответил Квиккс. – Теперь мы должны пойти на наше место. Опаздывать не разрешается. Эта особь имеет честь быть на Паутине всего четвертый раз. Статус повышается с каждым решением.

Кинсолвингу пришлось не отставать от спешащего паука. Квиккс добрался до самого низкого места главной нити Паутины, болтающейся между зеленой и рубиновой башнями, и ухватился за тонкую веревку. Он начал подниматься почти так же быстро, как Кинсолвинг мог бы бежать по земле. Бартон дошел до точки как раз под Квикксом и вгляделся. Если бы и ему пришлось карабкаться на Паутину, то продвижение было бы мучительно медленным.

– Что мне делать? – воззвал он к Квикксу.

Кинсолвинг вскрикнул, когда на него хлыстом опустился канат и змеей обвился вокруг талии. Ноги взлетели в воздух, и старший инспектор оказался висящим вниз головой. Он опять закричал, когда канат, обвивавший его талию, дернулся, сделался туже, и Квиккс начал наматывать его кверху. Человек замолотил руками и ногами, но скоро понял, что лучше не сопротивляться. Он закрыл глаза, но из-за этого желудок начал подниматься к горлу. Его воображение обгоняло реальность. Бартон заставил себя открыть глаза. Земля белела где-то внизу, а его тащили все выше и выше на Верховную Паутину. Прошло минут десять, и он смог наконец отдохнуть под главным канатом. Своими слабыми крошечными ручками Квиккс тянул канат.

– Встаньте на Паутину. Или сядьте, – велел Квиккс, когда заметил, что Кинсолвингу трудно просто висеть на канате.

Инженер подтянулся и перекинул одну ногу через край громадного толстого паучьего каната. Потребовалась еще минута маневрирования, прежде чем он уселся рядом с Квикксом.

– Не тряситесь так, – приказал паук. – Вы беспокоите всех, находящихся на Верховной Паутине.

– До земли путь очень долгий. – Не следовало Кинсолвингу смотреть, но он это сделал. Квиккс втащил его высоко над долиной. Земля с ее разноцветными огнями виднелась примерно в километре внизу. Слишком хорошо виднелась, чтобы старший инспектор был спокоен.

Он заставил себя перенести внимание с земли на Верховную Паутину и паукообразных, находящихся на ней. Квиккс говорил, что на каждом пересечении Паутины должен быть паук. Кинсолвинг потерял им счет. Тысячи. Возможно, даже сто тысяч. Ближайшие не разглядывали его, как это делал он. Все их внимание сосредоточилось на отдаленном центре Паутины.

Что, здесь самые значительные лица? – поинтересовался Кинсолвинг, показывая на переплетение нитей Паутины. На секунду он закрыл глаза. Мягкий теплый ветерок раскачивал паутину, заставляя нити то подниматься, то опускаться попеременно. Когда в желудке у Кинсолвинга все успокоилось, он опять посмотрел.

– Все на Паутине равны, – пояснил Квиккс. – Паутина более значительна, чем каждая нить в отдельности.