Хозяева леса и другие рассказы (СИ)

— Понял он! — в свете огонька было видно, как Шива покосился на старичка. — Другие станции конечно же есть, да вот только есть ли на них люди никому не известно. После взрыва никто с той стороны к нам не шел, да и мы побаивались. Все-таки ходили туда люди, да не возвращались. Прошел год, а с юга Ленинской ветки не слуху, не духу. После всякие не хорошие сплетни пошли, мол они не успели закрыть гермоворота и всё теперь там в радиации. Ну и было решено, на каком-то там метре завалить все проходы, да так и сделали. Вот таким образом осталась одна наша, хренова Дзержинская ветка.

— Захватывающи… Да, многое мы с Палычем пропустили… Как он там сейчас интересно?… — Александр Михайлович вздохнул и вытер слезинку. — Ой, что это я? Ну ладно, уж пусть земля ему будет пухом… А что вы там говорили на счет каннибалов?

— Эх, старик, это совсем другая история. — Шива затушил сигарету и зажег новую. После, затянувшись пару раз он начал рассказ…

Глава 6. Жидкий азот

— Кихе, майчи. Они нах мохут ухыхать (Тише, молчи. Они нас могут услышать).

С платформы был слышен разговор.

— Это кажется не они!

— Как не они? А кто же?

— Ну эти точно не из наших.

— Ну так что ты медлишь? Пореши их уже на конец.

— Ты сам взгляни на них.

— И что? Отморозки, как отморозки. Ничего особенного.

— Ну не похожи они на этих отморозков. Им вон лет по шестьдесят.

Под платформой, за массивными трубами и какими-то проводами, на корточках сидел маленький, худощавый человечек и закрывал рот своей ладонью, лежащему у него на коленях и стонущему от боли Кириллу Павловичу. Голоса снова раздались.

— Не шестьдесят, а девяносто один. — На какое-то время Кирилл Павлович затих, но после снова застонал и схватился руками за кровоточащие раны.

— Очнулся. Ну так говори кто ты, а то вон, кое у кого руки чешутся тебя по стенке размазать.

— Я, Александр Михайлович Крылов, тысячи девятьсот сорок второго года рождения.

— Потипи, они хоро уйдють (Потерпи, они скоро уйдут). — Все повторял и повторял человечек.

— На какой станции проживаешь?

— Не на какой.

— Как это?

— Хватит с ним возиться, грохни его да и все, и одной проблемой меньше.

Через какое-то время раздались заветные слова. — Выдвигаемся. — И было видно, как дюжина бойцов спрыгнула на рельсы и быстрым шагом отправилась в южные туннели.

— Оди уси. Мосьно выисать (Они ушли. Можно вылезать). — Маленький человек, отпустивши рот старика и взявшись обеими руками за подмышки, начал медленно выползать из-под платформы. Кирилл Павлович уже не стонал. Он потерял сознания и был словно тряпичная кукла в руках незнакомца. — От, от тяк (Вот, вот так). — Положив старичка между рельсами, человечек резво поднялся на платформу и прибежал через несколько минут с маленькой сумочкой через плечо. — Ичась пудит учше (Сейчас будет лучше). — Перевязав обе раны на туловище, человечек принялся исследовать ногу старичка. Поняв, что с ногой ему не справится, он сказал:

— Я отесу тяпя к Раси, онь тябе помощит учше (Я отнесу тебя к Раси, он тебе поможет лучше).

Еле взвалив старика на платформу, человечек, взял его за одну руку и поволок к служебным помещениям станции. Там, достав ключ из сумки, он открыл дверцу и заволок старичка внутрь. Затем, подпрыгнув на месте и что-то сказав в свой адрес, он вернулся и закрыл дверцу обратно на ключ. Затащив Кирилла Павловича в какую-то подсобку служебного помещения, человечек снял искореженную крышку вентиляционной шахты, которая находилась в стене ближе к полу, размером с небольшую тумбочку, и принялся запихивать туда старика. Старик не пролезал в проход, тогда человечек разозлился и, опершись на руки, стал толкать ногами. Старичок наконец-то пролез. Обрадовавшись и захлопав в ладоши, человечек сам залез внутрь и закрыл за собой крышку.

Толкая старичка по вентиляционной шахте, человечек вдруг остановился и сказал:

— Ичас пудеть бойно (Сейчас будет больно).

И толкнул Кирилла Павловича ногой. Тот упал вниз шахты, сама по себе шахта была не глубокая, метра два, но судя по звуку, старик упал неудачно. Сам же человечек спустился по скобам, которые заменяли лестницу. Найдя старика в темноте, человечек продолжил толкать Кирилла Павловича. Таким образом через полчаса, они уперлись в тупик. Перелезши через старика, он постучал по металлической дверки. В ответ раздался тоже стук. Тогда человечек постучал снова и маленькая дверца отворилась. В этот раз выход из шахты находился уже ближе к потолку. Схватив старика за руку, человечек спрыгнул на пол. На половину Кирилл Павлович оставался в шахте, а именно ногами, а остальным туловищем свисал вниз. У выхода их ждал человек в белом, но сальном от времени, халате.

— Ого, Сява, кого ты притащил?