Хозяева Острога

Однако людей это не испугало, а вот самим Хозяевам пошло только во вред. «Кочерга», выпавшая из рук какого-то слабосильного заговорщика, подожгла Родительское дерево. Хоть и негоже так говорить, но костер удался на славу – как видно, молодые Хозяева успели высосать из древесины все соки.

Столь радикальные меры в планы Темняка, честно сказать, не входили. Попугать Хозяев – это ещё куда ни шло. В крайнем случае, слегка подкоптить для острастки какое-нибудь бесплодное дерево. Но тут уже воистину попахивало беспределом.

Впрочем, Хозяева тоже хороши. Умные твари, а не могут взять в толк, что в подобных ситуациях нужно держаться тише воды ниже травы. Противиться насилию можно, но только в том случае, если тебе не дорога собственная жизнь.

К счастью, Стервоза покончила, наконец, со своими интимными делами и скатилась с дерева, отныне превратившегося в колыбель её наследника. Ситуацию она оценила мгновенно, о чём не замедлила сообщить Зурка.

– Стервоза негодует. Нельзя наносить ущерб Родительским деревьям. Это главное сокровище Хозяев, кроме, конечно, их собственной жизни.

– Снявши голову, по волосам не плачут, – буркнул в ответ Темняк. – Скажи ей, чтобы Хозяева отпустили нас на волю. Тогда и деревья не пострадают. А иначе здесь даже пней не останется.

– Сам объясняй! – огрызнулась Зурка. – Понимать-то я её ещё понимаю, но и всё на этом… И зачем я только с тобой связалась.

Стервоза, уже и сама уяснившая, что дело зашло слишком далеко и без переговоров здесь никак не обойтись, поспешила обзавестись светящимся столбом – своего рода универсальным разговорником.

Темняк, только и ждавший этого, немедленно выдвинул свои условия, воспроизведенные в трех предельно ясных картинках. Первая изображала выстроившихся в ряд Хозяина, человека и дерево. На второй человек и Хозяин пребывали в прежнем состоянии, но дерево интенсивно горело. На третьей была представлена некая идиллия – Хозяин оставался рядом с деревом, а человек медленно-медленно отодвигался за пределы видимости.

Стервоза, и до этого осведомленная о планах заговорщиков, но чересчур занятая заботами личного характера, теперь окончательно отрезвела и немедленно вступила в переговоры с соплеменниками, сгрудившимися в дальнем конце сада. Гибель Родительского дерева подействовала на них самым удручающим образом. Не каждому дано спокойно созерцать крушение вековечных святынь.

– Людей выпустят из Острога, – сообщила Зурка, увивавшаяся возле Стервозы, – хоть всех сразу. Потеря для Хозяев невеликая. Однако впоследствии мы можем пожалеть о случившемся.

– Как бы они сами не пожалели! – Темняк сделал вид, что пытается поджечь другое дерево, но этому помешала Стервоза, буквально обвившаяся вокруг него.

– Ладно, ладно… – Темняк свободной рукой потрепал её по шкуре. – Я ведь понарошку… Но пусть твои дружки и подружки поторопятся!

Смешно сказать, но в качестве ответа светящийся столб изобразил Зурку, крепко почивающую в постели, причем нагишом.

Девушка поперхнулась, но все же пояснила:

– Сразу у них не получится. На подготовку уйдет вся ночь… Вот, оказывается, какие у тебя в голове мыслишки засели!

– А что такого! – ничуть не смутился Темняк. – Очень даже утешительное зрелище… Если только им не злоупотреблять… А теперь давай подумаем вместе.

– О чем?

– О многом. О том, как дать Хозяевам понять, что тушить дневной свет сегодня не следует. И со сбросом мусора тоже нужно повременить. А ещё я хочу, чтобы вместе со всеми отпустили ещё и каторжан.

Ночь действительно не наступила, но в пору, примерно соответствующему рассвету, с уличного дна потянуло дымом.

Внизу что-то горело. Неужели это была месть Хозяев за покушение на сад любви?

Темняк, выразительно помахивая «кочергой», подошел к первому попавшемуся дереву, но Стервоза сразу прибегла к помощи светового столба, не угасавшего уже который час подряд.

На сей раз он выдал довольно странную картинку, невесть как извлеченную из памяти Темняка – какой-то человек, не то охотник, не то партизан, не то бродяга, греется у костра. Дескать, пожар – дело рук человеческих.

Спустя какое-то время Стервоза дала понять, что приглашает Темняка прогуляться к краю городской крыши, находившемуся на изрядном удалении отсюда. Однако тот решил не рисковать и послал вместо себя Зурку.

У девушки, вернувшейся через пару часов, слов было столько, что они просто застревали в горле.

– Люди уходят! Много людей. Даже страшно смотреть, – только и смогла выдавить она.

– Ладно, я сам посмотрю, – сказал Темняк. – Держи мое оружие. Если не вернусь, жги всё подряд… А впрочем, не надо. Живите, как жили прежде. Хочется верить, что Хозяева простят вас.

Край крыши, обрывавшийся в пустоту внешнего мира, не имел никаких перил, да вдобавок ветер вел себя здесь как коварный разбойник – то не подавал и малейших признаков своего существования, а то набрасывался вдруг, стараясь сбросить вниз.

Не надо было обладать орлиным взором, чтобы убедиться – люди действительно покидают Острог. Правда, уходить далеко они не рисковали, предпочитая оставаться поблизости от стен.