Хозяева резервации

– Как с азотом?

Хук молча покачал головой.

Тейнер тяжело вздохнул.

И в этот момент зажглось табло таймера. На нем высветилось время, оставшееся до взрыва, – одна минута…

Пятьдесят девять секунд…

Пятьдесят восемь…

– Штайнер! – заорал Тейнер.

– Да, Карл? – ответил ему голос из-за спины.

– Включай «сверчка»! Через минуту рванет!

Пятьдесят одна секунда…

– Взрыв?.. – это уже был вопрос Хука.

– Уводи людей с этажа! – крикнул Тейнер и выхватил из планшета с инструментами миниатюрные кусачки.

Сорок семь секунд…

Штайнер на бегу включил генератор силового поля. На шкале мощности быстро поползла вверх зеленая линия индикатора. К тому времени, когда он добежал до блока программного обеспечения, она достигла максимальной отметки. Штайнер взялся двумя пальцами за ребристую рукоятку настройки и стал медленно изменять плотность поля, постепенно заворачивая его края. Ему не было страшно. Он видел испытания «сверчка» и не сомневался в его возможностях. И все же пальцы его мелко подрагивали…

Тридцать две секунды до взрыва…

Хук, не задавая лишних вопросов, исчез.

Тейнер, прикусив верхнюю губу, жег взглядом скрученные в жгут провода. Пять проводов – красный, белый, зеленый, желтый и синий, – а обрезать ему нужно было только один из них. Какой?

Двадцать восемь секунд…

Штайнер установил требуемую плотность поля и вдруг с ужасом увидел, что зеленая линия индикатора на шкале мощности вздрогнула и поползла вниз.

Двадцать две секунды…

Один из пяти. Лотерея с двадцатипроцентной надеждой на успех.

В эти мгновения Тейнер даже не думал о том, что взрыв уничтожит его вместе со всем, что находится в зале. Он пытался угадать логику минера, устанавливавшего защиту на ретрансляторе. Провод какого цвета выбрал он, для того чтобы подсоединить к устройству преобразователь сигналов? Красный?… Слишком откровенный сигнал об опасности. Белый?.. Тоже сразу привлекает к себе внимание. Какой выбрал бы он сам?.. Никакой, просто взял бы первый попавшийся под руку конец.

Двадцать секунд…

Штайнер прибавил мощность, и зеленая полоска на шкале индикатора прыгнула вверх. Но не успел Штайнер облегченно вздохнуть, как она снова упала вниз, почти на полшкалы.

Штайнер не мог понять, что происходит. Определить причину неисправности можно было, только вскрыв верхнюю панель аппарата, но на это не оставалось времени.

Горло Штайнера сдавил болезненный спазм, а в низу живота словно бы образовалась пустота.

Штайнер выставил максимальную мощность. Зеленая полоска поднялась до самого верха шкалы и на какое-то время стабилизировалась в таком положении.

Десять секунд…

Полоска индикатора снова поползла вниз.

Мощность «сверчка» была на пределе. Увеличить ее можно было, только выровняв плотность поля. Но в таком случае оно развернется в ровную вертикальную плоскость и сможет обеспечить защиту только по одному направлению.

Штайнер огляделся по сторонам. Поблизости от себя он увидел двух «черепашек». Одна находилась почти у самых его ног, другая неторопливо выползала из-за стойки с аппаратурой. Встав спиной к блоку программного обеспечения, Штайнер развернул «сверчка» в сторону ближайшей мины и одним поворотом рукоятки выровнял поле.

Пять секунд…

Тейнер подцепил кусачками синий провод и замер в нерешительности…

Четыре секунды…

Он не был уверен, что это тот самый контактный провод, но, черт возьми, какая разница! Взрыв и так произойдет через…

Три секунды…

Перерезав любой из пяти проводов, он получал один шанс из пяти на спасение…

Две секунды…

В последний момент Тейнер внезапно изменил решение и, оставив синий провод, подцепил кусачками красный…

Одна секунда…

Стиснув зубы, Тейнер сдавил кусачки в кулаке…

Страшный грохот ударил по ушам.

Восемь ослепительных вспышек слились в единое огненное кольцо, в одно мгновение заполнившее собой весь зал.

Глава 32 Последние

Москвин, находившийся на третьем этаже, в темноте рванулся было к двери. Но, услышав звон бьющегося стекла в соседней комнате, он инстинктивно развернулся в сторону окна. Он не стал включать фонарь под стволом. Закрыв глаза, он ждал. И как только услышал звон расколотого стекла, нажал на курок. Огненная вспышка разорвала темноту. С глухим стуком упало на пол мертвое тело.

Включив фонарь и быстро дернув стволом автомата из стороны в сторону, Москвин убедился, что противник мертв и в комнате больше никого нет. Вскинув оружие, он снова навел прицел на разбитое окно. Луч фонаря выловил из мрака фигуру в черном комбинезоне, скользящую по протянутому от противоположного корпуса канату. Короткой прицельной очередью Москвин сбил противника, не дав ему возможности добраться до цели.

Подбежав к окну, террорист запрыгнул на подоконник и ножом обрубил канат. Теперь ожидать нападения можно было только со стороны двери.

Подбежав к двери, Москвин ударил по ней ногой. Распахнувшуюся в коридор створку двери прошила поперек автоматная очередь.

– Роу! Кретин! – крикнул Москвин. – Прекрати палить! Это я!