В природе цвета нет. Во всяком случае, нет его в той форме, на какую привык полагаться неискушенный мозг. Видимый глазом свет—зго участок спектрального диапазона с плавно изменяющимися длинами волн, и никакой определенный цвет его не характеризует. Цветное зрение, словно рамку, накладывают на этот участок колбочковые клетки сетчатки и нервные клетки мозга. Сначала световую энергию поглощают фоточувствительные пигменты колбочковых клеток. В зависимости от пигмента различают три типа колбочек — «синие», «зеленые» и «красные». Запущенная светом молекулярная реакция трансформируется в электрические сигналы. Они передаются нейронам сетчатки, формирующим оптический нерв. Здесь информация о длинах волн перекомпоновывается — сигналы распределяются по
двум осям. Одну из них мозг воспринимает как ось от зеленого к красному, а вторую — как ось от синего к желтому (желтый определен как смесь зеленого и красного). Конкретный нейрон может возбуждаться сигналом от красных колбочек и ингибироваться сигналом от зеленых. По силе передаваемого нейроном электрического сигнала мозг «понимает», сколько красного или зеленого попало на сетчатку. Совокупная информация от огромного числа колбочек и опосредующих нейронов снова передается в мозг, по перекрестам зрительных нервов к боковым коленчатым ядрам таламуса (это массы нервных клеток, образующие «ретрансляционную станцию» около центра мозга) и далее в группы клеток первичной зрительной коры в крайней задней части мозга.
Эта «раскрашенная» визуальная информация за какие-то миллисекунды распространяется к разным отделам мозга. Его реакция зависит от поступления другой информации, а также пробуждаемых ей воспоминаний. В результате в мозгу возникают образы, которые человек мысленно описывает, например, такими словами: «Я вижу американский флаг; его цвета — красный, белый и синий». Однако давайте попробуем отвлечься от кажущейся очевидности и посмотрим на американский флаг глазами насекомого. Оно уловило бы волны другой длины и «увидело» другие цвета или вообще не различило цветов в зависимости от видовой принадлежности. В любом случае, даже если бы язык насекомого поддавался переводу, перевести его впечатления на наш язык было бы непросто. Американский флаг оказался бы чем-то совершенно иным, и это было бы связано с «насекомой» природой наблюдателя. Может быть, насекомое подумало бы так: «Я вижу муравьиный флаг; его цвета — ультрафиолетовый и зеленый» (муравьи видят недоступный нам ультрафиолетовый цвет, но не различают видимый человеческим глазом красный).
Химия трех пигментов колбочковых клеток неплохо изучена. Мы знаем их аминокислотный состав и форму цепочек, в которую эти аминокислоты связываются. Известна структура ДНК кодирующих их генов в Х-хромосомах, и выявлены генные мутации, вызывающие цветовую слепоту.
РИС. 20-4. На картине Пауля Клее «Новая гармония» (1936) сначала бросаются в глаза красные квадраты, а затем взгляд переходит к другим цветам. Последовательность перехода примерно совпадает с порядком появления обозначений цветов в процессе эволюции колористического лексикона. Однако исследования возможной связи между физиологическими и культурными процессами еще только начинаются. (Пауль Клее, Новая гармония [Neue Harmonie], 1936, холст, масло, 93.6 х 66.3 см, Музей Гуггенхайма, Нью-Йорк, 71.1960.)
Итак, путем наследственных (и относительно понятных) молекулярных процессов человеческие органы чувств и мозг постоянно «дробят» видимый свет, то есть участок спектра с плавно изменяющимися длинами волн, на упорядоченную последовательность более или менее дискретных полос, которые мы называем цветовым спектром. С биологической точки зрения эта последовательность абсолютно произвольна. Она — одна из многих, которые могли возникнуть