Хозяева Земли (СИ)

— Лагерь орков у указателя, вот что! У них и палатки есть. А еще не полсотни там. А в два раза больше! Шоберт дорогу к себе замаскировал. Они сюда пойдут. Я едва не выдал себя, коня успел отвести, подползал для обзора к кустам. В общем, надо уходить. У нас ночь. Утром они двинутся сюда. И мы их не остановим.

— Держи, — говорю бодро, протягивая саблю и лук. — План есть. Отвлечем на себя и на Поляну миров заманим.

Посмотрел на меня ошалело.

— Я не участвую в этом, — фыркнул. — И ты тоже. Забирай ценное и поскачем в мое убежище.

— Даже не подумаю, — выдаю, бросая у его ног оружие. — Я сама тогда! Коль мужики пошли трусливые!

— А как же ты без коня? Ты и верхом не умеешь, — издевается.

— Ножками, ножками! — Огрызаюсь. — Вали, но без коня. Он мой. Спасибо за помощь и все такое. Теперь наши пути расходятся, Гордон. Давай, пока.

Стоит, смотрит. Взгляд неуверенный. Сказать что-то хочет, явно обидное.

— Мы издалека постреляем, поняла? — Рычит. — Никаких мне клинков не суй!

— Да это подарок, — пожимаю плечами. — Вещи зачарованные, ценные, наверное.

Сразу схватил. Вертит саблю, остроту пробует. Глазки-то заблестели разбойничьи.

— А барон твой не промах, — комментирует. — Как я мог такой тайник пропустить, не пойму.

— Ага, — гнусавлю. — Все твое, если таксистом поработаешь.

— Чего?! Знаешь, ты слишком смелая для баронессы. Орков вообще не страшишься?!

— Страшусь, боюсь и трясусь, — говорю с сарказмом. — Вот только злость, она сильнее. Когда за родину бьешься, за тех, кто смотрит с доверием и за тебя переживает, не за твои деньги или положение, а за тебя, как человека… тогда сила духа появляется. Ты понимаешь, Гордон? Родина у тебя есть?

Опешил. Тираду выдала, понесло меня. Актриса еще та.

— Моя родина меня повесить решила! — Заявляет с обидой. — Отца моего со свету сжила. А меня заставила улыбаться всем тем, кто виновен в его смерти. Вот моя родина, мир лицемерия и тихой злобы.

— А тут?

— Что тут? Я у вас в яме сколько просидел? А? Родину мне нашла. Я сегодня с тобой, завтра свалю восвояси. У меня дела еще незаконченные есть. Поняла?!

— Да, пожалуйста, — пожимаю плечами. — На рассвете двинем?

— Двинем, — вроде успокоился. — Вот только затея мне твоя не нравится.

* * *

Рано утром, когда еще даже петухи спят, мы вышли в сторону моста. Еду и трясусь от страха. Ночь не спала, все думала…

Скакали часа два. Рассвет нас у лагеря орчьего и застал. Три палатки и пара дотлевающих костров. Спят прямо на траве. Вот тут-то страх и наплыл. Вся решительность пропала. Много их. Слишком. И местность открытая.

Стали обходить кругом, чтобы со стороны Поляны миров зайти. Лошадь, стерва такая, ржанула не к месту. Всполошила орков. Стали подниматься, хрюкая.

Скачу, и думаю. Накрутила сама себя, что я горой и все такое. А душа в пятки уходит!

Гордон лошадь развернул. Поляна миров за спиной, метров двести до нее. Ощущаю ароматы чудесные. Тянет туда. Хочется на цветок залезть, окунуться в атмосферу сказки. Дикость рвется изнутри.

Орки стоят, бурчат на своем, на русском. Недовольные. С утра бежать ни за кем не хотят. Сняла лук из-за спины. Взяла на всякий случай эльфийский свой. Мало ли, Альбус надул, или радиус действия зачарованного небольшой. Кто его знает. На черта надейся, сам не плошай.

— Ты что делаешь? — Возмущается Гордон.

Но стрела уже улетает в сторону орчьей толпы… Кто-то заорал истошно. Нормально пустила!

— Горак убит! — Ревут.

— Ловите гадину!

— Сожрать ее живьем!

— Ах, ты ж тварь уродливая! — Кричат орки. Ну-ну.

— Кто этих человечков придумал?! Создатель над вами поиздевался.

— Хватайте их! Это шпионы!

Сердце бьется истерично. Лошадь пятится. А уроды в коричневых кожаных нагрудниках начинают ускоряться в нашу сторону и заводить боевой клич. Толпа в сто солдат! Мамочки!

Гордон пытается развернуть лошадь, но она не слушается! Отчаянно ржет. Резко поднимается на дыбы, и я вместе с Горданом падаю на твердую землю! Разбойник пытается ухватить за уздечку, но животное уносится прочь от орущих тварей, что вот — вот расправятся с нами.

Пока падала, выронила эльфийский лук. Гордон поднимает меня и тащит за собой. А в моей левой руке зачарованный лук появляется! Вырываюсь из рук настойчивого напарника! Только в руке древко почувствовала, сразу боевой дух возобладал. Не пойму, что за эффект такой. Внутреннее спокойствие утихомирило дрожащие руки.

— Что ж ты делаешь, сумасшедшая! — Ревет разбойник. — Бежим!

И помчался прочь.

А я уже стрелу пускаю в первого бегущего. Сраженный прямым попаданием падает и кубарем по инерции катится.

В меня полетели копья и брань. Родной, трехэтажный русский матерный.

Ловко ухожу от атак. Выпускаю еще с десяток стрел и бегу следом за разбойником. Уходим левее, вдоль Поляны мчимся. Орки за нами!

Оглядываюсь, отстают, ленивые какие-то попались. Останавливаюсь с желанием придавать им новый стимул.