Хозяйка

Из белесой дымки проступило сияние, словно вытекло. Миг — показался «конь», закружил на месте и исчез, оставив в тумане ясный световой след.

— Вы видели? — спросила Татьяна.

Мирелл потрясенно смотрел ему вслед.

— Ветер! — воскликнул он. — Это же Аэраль — стремительный дух полета с золотыми крыльями! Я мечтал увидеть его еще, когда был ребенком!

«С крыльями?» — удивилась про себя Татьяна. У космического скакуна никаких крыльев не наблюдалось. Но время было на исходе, и она поспешила в туман, утянув за собой Мирелла, следуя за путеводным светом.

Осторожно они подходили к лабиринту скал. Изнутри плескало сияние, разгоняя наступавшие сумерки и дымку испарений. В коротком коридоре, заканчивающемся тупиком, у стены, лежала, мигая остаточным светом, груда серо-голубой плоти. Рядом стоял давешний скакун, склонив голову и яростно втягивая трепещущими ноздрями воздух.

— Будьте здесь. Подойдете только, если я позову! — сказала Татьяна.

Сбросила с плеч контейнер, понесла в руке. Подошла медленно, не делая резких движений. Конь, бесшумно переступая взблескивающими копытами, отступил вглубь. Татьяна опустилась на колени. Раскрыла контейнер, вытроила пирамиду портативной медицинской консоли, активировала ее. Отстегнула защитную манжету и стянула перчатку скафандра. Сунула руку в теплую скансферу, по краю которой забегали огоньки. Проводя рукой над неизвестным ей существом, Татьяна закрыла глаза, сосредотачиваясь на сигнале. Получаемая информация через СЭТ поступала напрямую Управляющему Разуму, обрабатывалась с использованием всей мощи стации и возвращалась назад. Форму жизни Э опознать не смог. Данных не нашлось, а на поиск в Сети Лазаретов или Глоксе времени не было. Существо казалось медузоподобным, но только казалось. Контуры его все время менялись — оно словно текло в неведомых потоках, переливаясь хрустальной друзой, менялось количество мощных щупальцев, на которых разгорались и гасли рубиновые искры, которые Э отнес к физиологическим генераторам энергии. Существо было перенасыщено ею — воздух вокруг искрил и потрескивал — вот отчего сияние заливало окружающее пространство. Но пульсировало оно неравномерно — хаотично и часто, и что-то подсказывало Татьяне, что так быть не должно. Внутри внешнего энергетического контура существа виднелся второй — тусклый и неподвижный, темные отростки непонятного органа были свернуты тугим кольцом, скрывая грибообразную шляпку. Татьяна стянула с ладони сканер, встала на ноги, задумчиво обошла существо вокруг. Его щупальца вяло подрагивали, иногда натягивались, как струна и опадали в бессилии. Крупное вытянутое туловище, из которого исходили щупальца, двигалось волнообразными толчками, словно пыталось уползти прочь. Какое-то воспоминание мелькнуло у нее… Из прошлой жизни. Дорожка в траве, по которой она шла домой через парк. Кошка, сидящая под деревом, чьи бока судорожно вздымались и опадали. Кошка, исторгающая из себя комок шерсти и травы.

Татьяна метнулась к консоли и снова надела сферу сканера. Головной конец существа открывался и закрывался в немом крике, однако сплетшийся тугой комок внутри оставался неподвижен. Совсем рядом шевельнулся воздух. Сдавленно охнул Мирелл. Татьяна подняла голову — над ней нависало второе существо, огромное, сияющее. Лишь глаза — выпуклые, лиловые, чуждые остались от прежней звездной лошади. И сейчас эти глаза смотрели на нее с болью и… надеждой. Татьяна освободилась от сканера, отстегнула второй защитный манжет, стянула перчатку и, глядя прямо в глаза существу, положила обе руки на лежащее перед ней тело. Ее затрясло: ладони покалывало, энергетические волны вызывали сбой систем организма. Сильно заболела голова — Э пытался стабилизировать поле ее головного мозга, нарушенное энергетическим ударом чуждого разума. А Татьяна понимала, что сознание ускользает, но смотрела, смотрела, смотрела на нависшее над ней существо, снявшее «маску», и пыталась транслировать образ — импульс чистой энергии, которое оно должно передать темному сгустку внутри второго существа. И оно поняло. Пульсирующие рубиновым щупальца осторожно легли на холодную «кожу», стараясь не задеть ее рук. Татьяна отняла ладони и отдышалась, ощущая, как кружится голова, а губу щекочет тоненькая струйка крови из носа. Она переместилась к головному концу лежащего существа, дождалась очередной судороги, открывшей темный зев, и, коротко вдохнув, сунула туда руку, нащупывая жесткий свернутый жгут. И вновь посмотрела в глаза первому существу. И вызвала перед глазами образ фейерверка, взрывающегося ослепительными искрами. Низко загудел воздух вокруг, каменная плита под ногами сотрясалась едва ли не до основания. Рубиновое свечение первого существа стало невыносимым и жарким, стекло к щупальцам и ударило в тело второго. Татьяна закричала от боли, пронизавшей ее и, теряя сознание, знакомым движением развернула застрявший, сдавленный судорогой, сгусток. Что-то мощно ударило ее в грудь, повалив на землю. И наступила темнота. Темнота, в которой воссияли три силуэта — два и один. Большие и… маленький.

* * *