Хозяйка

— Не нужно, тебе с ними помогут. А захочешь — обрежешь. Не в них дело, да, деточка? Не в них. Вставай, заплету тебя да поешь. А то скоро, видать, уже приедут. Что ж ты будешь распустехой…? Не порядок это.

Так, приговаривая, она расчесала и заплела мне косу, уложив ее на голове двойной короной. Шпильки в чужой руке скользили, царапая кожу. Я морщилась.

— Красивая ты, деточка, необычная, у нас народ темноглазый да чернявый. Другая ты совсем, а и не только из-за волос. Я по молодости тоже ой, какая была. Самого лучшего парня себе взяла. Дети хорошие выросли, мы хорошо жили, да не долго. Не переживай ты так сильно. Больше худа не будет. Только хорошее, — бормотала женщина, укладывая мою косу. А я понимала, что она меня успокаивает так. Не была я красивой. Симпатичной — да, а вот чтобы стать красивой, нужно было приложить усилия, грамотно сделав макияж. И фигура у меня скорее спортивная, чем женственная — среднего роста, тонкокостная. Хотя…я немного подправила ее, подчеркнув талию. Да и будь я красивой, что бы дала красота в моем положении? Ничегошеньки… ни-че-го.

На дворе послышался топот и гомон. Что-то говорил Зодар — его голос я узнала. Ему отвечали, что-то обсуждали. Потом в дом вошли новые люди. Впереди точно — сам герцог. Возраст тоже лет около тридцати. Уверенная манера держаться, посадка головы, взгляд, по-хозяйски пробежавшийся по мне с головы до ног. Не так красив, как Зодар, но тоже интересный мужик. Короткие волосы, не скрывающие длинный рубец шрама выше виска. Уверенность, властность, наверное, для его женщины это ощущается, как надежность. За таким, как за каменной стеной. Чуть прищуренные серьезные глаза заглянули в мои. Сильная личность, Зодар мягче, проще. Я отвернулась, начиная волноваться и переживать. Ситуация мне не нравилась, я ощущала свою беспомощность. В следующий миг почувствовала, как мою руку поднимают и прижимают к губам. Поцелуй руки — знак уважения к женщине во многих культурах. Это немного примирило меня с происходящим, успокоило что ли.

— Прошу вас пройти со мной. Нам необходимо поговорить. — Он отвернулся от меня и продолжил для своей свиты:

— Выезжаем сразу после завтрака, лошади успеют отдохнуть. Не расседлывать. Марашка, покорми. Мы выехали ночью и в дорогу ничего не брали.

Я продолжала стоять, слушая его приказы. Он обернулся ко мне, подхватил под локоть и повел на улицу. Другой рукой придерживал какое-то холодное оружие, пристегнутое к поясу. Вместо матерчатых кушаков на этих мужиках были надеты такие же широкие кожаные ремни. А на них — резаки эти в ножнах, большие и маленькие. Во дворе толпились человек десять, привязывая к перекладинам изгороди лошадей, умываясь возле колодца, просто разговаривая. Когда мы вышли, установилась тишина. Мужчины склонили головы, приложив правые ладони к области сердца. Приветствие… понятное дело. Кивнула и опять уставилась в траву. Герцог, на миг остановившись, определился куда идти и потянул меня под руку в сторону реки. Я послушно шла за ним. Тропинка закончилась на том бережку, где мы купались с Марашкой. Герцог снял верхнюю одежду, похожую на гусарский доломан, висевшую на одном плече, и бросил на траву.

— Садитесь. Разговор будет долгим. — Сам сел прямо на траву и с ожиданием уставился на меня.

Я опустилась на одежду, поджав ноги и обняв их руками. Неосознанно приняв позу недоверия и закрытости. Смотрела на реку. Было страшновато и неуютно, в груди образовался какой-то ком. Втянула в себя осторожно воздух, пытаясь избавиться от ощущения тяжести внутри, успокоиться.

— Я правитель этой земли. Вы уже поняли. Зодар, герцог Влахии. Да, имя популярное у нас. Как вас зовут, я знаю, Наташа. Можно к вам так обращаться?

Я кивнула. Он молчал некоторое время. Потом вздохнул и продолжил:

— Я был вынужден это сделать. В основном вам все рассказали. У нас тут ситуация почти безвыходная. Мы стремительно нищаем. Еще пара лет и я просто уйду, отдав герцогство. Но и это не решит проблему, хотя Хозяйка соседнего государства как-то справляется с двумя территориями. Но нам достается совсем немного ее силы — падают урожаи, раньше наступает осень, позже — весна, да много чего еще… Я отдаю самых красивых женщин и кучу денег в оплату. Люди понимают, что я вынужден это делать, но недовольство растет. Это чьи-то дети… Не воспринимайте то, что с вами произошло, как попадание в рабство. К вам будут относиться с почтением, выполнять любые ваши пожелания. От вас зависит жизнь целого государства. Кроме того, я думаю, что после года проживания здесь вы сможете на некоторое время вернуться домой.

Я быстро взглянула ему в глаза. Он смотрел на меня спокойно и уверенно.