Хозяйка бешеных кактусов

– Яна, идите сюда! Ой, а что это с вами? – невольно опустила она глаза на ноги Яны.

– Бандитская пуля, – буркнула та и прошмыгнула мимо Тамары, таща за собой подругу.

– Нам не надо переодеваться в униформу, чтобы нас не засекли? – спросила Яна, и удивленная вопросом Ася сообразила: значит, она уже и это проделывала.

– Да к чему такая конспирация? – не поняла Тамара. – Карл же в вас души не чает, и я рада, что помогаю осуществиться вашему сюрпризу за его более чем щедрые чаевые и всегда любезное отношение.

Тамара провела ночных посетительниц узким, захламленным проходом к грузовому лифту и пожелала всего хорошего.

– Ох, попадем мы с тобой опять в какую-нибудь историю, – занервничала Ася.

– Не дрейфь! Со мной мой адвокат! – хмыкнула Яна и вызвала грузовой лифт. – Если нас поймают, под пытками не говори, что нас впустила Тамара, – добавила она затем. И, заметив, как вытянулось лицо подруги, рассмеялась: – Шутка!

– Почему нельзя было войти через главный вход? Что, Штольберг не пустил бы тебя?

– Вот именно, что я не знаю… До сего момента он что-то не жаждал меня увидеть. И потом, как же наш сюрприз, если его заранее спросят по телефону: пускать гражданку Цветкову или выгнать взашей?

Лифт бесшумно открылся и поглотил в своей просторной металлической кабине двух женщин, одна из которых выглядела более чем странно, а вместе они были очень пьяны.

Яна с Асей поднялись на десятый этаж и наконец-таки вышли в цивилизацию. Просторный, хорошо кондиционируемый коридор с ковровой дорожкой, светлые стены с деревянными дверями номеров. «Люксы» находились в самом конце после прекрасного холла с зимним садом, который отсекал их от других номеров.

– Вот его «люкс», – припала к двери Яна, чтобы перевести дух. И вдруг напряглась.

– Что? – не поняла Ася.

– Что это за звуки? – побледнела Яна.

Ася прислушалась, и по ее спине поползли мурашки. За дверью явно занимались сексом, судя по крикам и воплям, в основном женским.

– Что это? – повторила вопрос Яна, словно Ася была в курсе происходящего.

– Ну… не знаю… А Карл не любит просматривать порнофильмы? Так, на ночь грядущую, с чашечкой чая и рюмочкой коньячка?

– На звук телевизора не похоже. Ася, не надо пытаться пудрить мне мозги!

– Тише!

– А что, боишься спугнуть пару голубков? А может, и не пару? Кажется, я знаю не все таланты Карла! – воскликнула Яна.

– Да я уверена, что все не так… мало ли что… Ты вот тоже… Я-то подумала, что ты с Никитой… а вы всего лишь подстригали ногти.

– Ага! Тогда, может, Карл бреется? Хочешь посмотреть? – взорвалась Яна и судорожно нажала заветные цифры сотового телефона. – Тамара? Это опять я. Подойди к номеру Штольберга. Да, срочный вызов.

– Горе мне, горе… – схватилась за голову Ася. – Лучше бы ты изменила Карлу с Никитой, тогда бы вы сейчас были квиты.

Испуганная Тамара появилась через две минуты.

– Открой номер! – тоном, не терпящим возражений, приказала Яна, нетерпеливо постукивая ногой в валенке.

– Но я не могу…

– Можешь! У тебя есть ключи.

– А что, Карл не открывает тебе? – спросила Тамара, понявшая, что влипла.

– Он сейчас очень занят. Ты разве не слышишь? Не краснейте, девушки, все и так понятно. У меня обгорели волосы и отвалились ногти, но все компенсируется выросшими ветвистыми рогами. Злодей полюбил Россию, причем в самом прямом смысле! Открывай, Тома, и покончим с этим!

– Может, не надо? Будет скандал…

– Будет справедливость! И если ты сейчас не откроешь дверь и не избавишь мои уши от пошлых, мерзких звуков, я ее выломаю, и тогда будет еще и ущерб! – заявила Яна.

Тамара подчинилась. Было заметно, что она побаивается Яну, заявившуюся в гостиницу ночью со своей подружкой, да еще в таком странном обличье (обтягивающее розовое платье в сочетании с огромного размера валенками производили сильное впечатление). Руки девушки дрожали, она явно боялась потерять свое место.

Как только щелкнул замок, Яна в мгновение ока пролетела внутрь, ориентируясь и идя словно гончая на запах, нет, в данном случае на звук. То, что она увидела на кровати, а именно сплетение женского и мужского тел, было подтверждением ее худших предположений. Яна не была той женщиной, которая всплакнет и простит измену или молча удалится с гордо поднятой головой. Ее родители – актриса и гробовщик, произвели на свет настоящую гремучую смесь. Яна могла и простить, и уйти, но только: посмертно. То есть после смерти изменщика. Ну, если тому сильно повезет, он мог остаться в живых – с тяжелыми увечьями. Яна схватила первое, что ей попалось под руку, и огрела несколько раз широкую мужскую спину, сверкающую мышцами в темноте.