Хозяйка бобового стебля (СИ)

Он вздыхает. Кажется, что вот-вот улыбнётся в ответ, но остаётся таким же собранным и задумчиво-серьёзным.

— Местные заходили, пропала ещё одна девочка… Мне нужно к её родным, а затем отправиться на поиски. Я думал… И решил, что тебе лучше остаться здесь. Я вернусь к вечеру. Тебя не должны видеть соседи. Веди себя тихо… Жди меня. Наш разговор не окончен. Всё поняла?

— Девочка? — Женя подступает к нему. — Конечно, но… У меня есть дела. Может, всё-таки я как-нибудь выйду, а мы встретимся позже?

Он качает головой.

— Нет… Мне хотелось бы тебя не оставлять здесь, но никак. А теперь мне нужно спешить, прости.

— Ладно.

Женя не смеет спорить, когда дело такое важное. Будет лучше, если этого предка Джека Потрошителя поймают как можно скорее.

— Тебе, может, какая-нибудь помощь нужна? По дому.

На этот раз Сон всё-таки усмехается, мягко и тепло до мурашек.

— Спасибо, но так и не придумаю с ходу… Я вернусь, — и на этом спешно покидает дом.

Джек выходит задумчивый, подметающий лисьим хвостом пол за собой, понурившись.

— И как теперь сбежать, когда там свора во дворе?

Женя подзывает его к себе и гладит по холке.

— Цветёшь и пахнешь, а шерсть-то такая мягкая…

Он скалится, ухмыляясь.

— А то! Ух, хитра, знаешь же, что сама мыла. Хвалится сидит, поглядите-ка на неё! — а сам принимается ластиться к ней, будто кот.

— Правду говорю! Думаешь, что нам не стоит его ждать?

— Я бы сбежал, — признаётся он без тени сомнения. — Причём, сбежал бы далеко… Как ты, то есть, выходит, как бы и не ты… планировала. Нет, подумай сама, ждать то чего? Его решения, вести тебя на суд или нет? Пф, ещё чего!

— Далеко? Хочешь навсегда лисом остаться? Нравится тебе? — чешет за ухом.

Джек замирает.

— Я… забыл, — выдыхает со страхом. — Забыл! И как мог только?! А что, если со временем я совсем олисусь? Э, ну, ты поняла, — кривится он. — Что, если… О нет, Женя, расколдуй меня скорее! Ведьма просила украсть что-то и ей принести. Давай отсюда что-то возьмём и сбежим к ней?

— Сбегать опасно. Что, если он разозлится и расскажет всей своей инквизиторской братии? Сколько их тут, как это работает?

— Не знаю я! Он главный здесь, это знаю. Всех в страхе держит. Остальные, так, — чмыхает Джек, явно выражая этим своё призрение. — Если не сбегать, то каков план?

Она вздыхает и поднимается, чтобы походить по комнате, заломив за спину тонкие, загорелые руки.

— Ну, смотри. Если попытаемся сбежать, он точно не поверит и не встанет на нашу сторону. Плюс собаки, да и вообще… А вот про украсть — хорошая идея. А где воровство, может и… — она вдруг останавливается, — убийство?

Джек смотрит на неё, склонив набок голову, и интересуется совершенно серьёзно:

— Предлагаешь его завалить?

— Не хотелось бы, — она цокает. — Но если он решит нас убить…

— Понимаю… Но тебе стоило меня тогда не в лиса, а хотя бы в волка обратить. Глупая.

Женя фыркает и садится на стол.

— Вообще-то он мне нравится.

— Девушки, — шипит Джек. — Я тебе тоже нравился, когда человеком был! Прокляни его, чтобы совой обернулся, разонравится тут же! Или в барсука. Он похож на барсука, а?

— Похож на… как раз таки на волка. На огромного такого волчару, который ходит на задних лапах и в плаще, — Женя смеётся. — Не нравился ты мне! Ей — может быть. Или ей так плохо было, что готова была даже с таким, как… В общем, надо украсть что-то отсюда, чтобы времени зря не терять. И найти дубинку какую-нибудь. На всякий случай.

— Дубинку, это хорошо, — принимается Джек зачем-то обнюхивать углы. — Стой, — спохватывается он, — что значит, «даже с таким, как»? Чем я плох по-твоему? Да ты знаешь, сколько женщин у меня было?! Все в рот заглядывали, глазами коровьими на меня смотрели, в постель…

Его прерывает собачий лай. На этот раз какой-то истеричный и с подвываниями. На Карсона они точно так не реагировали…

А стук в дверь окончательно убеждает, что вернулся вовсе не хозяин дома. И, кем бы ни был гость, своры он не боится и уходить не собирается.

В замке кто-то скрежещет ключом, пытаясь войти несмотря ни на что… Или же взламывает дверь несмотря на псов. Одно из двух.

Глава 22. ЕГО мать

Женя, струхнув, начинает метаться туда-сюда, пока не находит ничего лучше, чем залезть под стол.

Она понятия не имеет, кто это может быть и что и в каком случае будет лучше сказать. А так… может быть, её и не заметят?

Но разве же Карсон не живёт один? А если это и вправду какие-нибудь воры, кто в своём уме решит залезть в дом к НЕМУ?

Это же Аид во плоти!

Джек будто испаряется, прячась. И когда кажется, что у них и правда есть шанс остаться незамеченными, в коридоре раздаются шаги. И… поскуливание собаки?

А затем на кухню, волоча две тяжёлых тёмных сумки, вваливается женщина в годах.

Из-под платка выбиваются чёрные пряди волос с серебряной сединой. Газа тёмные. Взгляд, которым она обводит помещение, не менее тёмный и жёсткий.

Отчего-то она вздыхает, качая головой, и принимается вынимать из одной сумки овощи, бросив другую себе под ноги.

— Пусто… И стыло. И мать не ждёт совсем. Вот как так то? Сколько это будет продолжаться?

На мгновение кажется, будто она обращается к Жене.