— Конечно! Вы что, не знаете историю… а, впрочем, конечно, вы не знаете! — фыркнула она, — вы же приезжая! Так вот, с десяток лет назад в этом районе был другой пансион, его содержала пожилая вдова. Она была подслеповата и не следила за тем, что делают ее постоялицы, надеялась на их благоразумие. Там жили простые образованные девушки, как и у нас, в основном работницы местных школ и Академии. А потом… — она понизила голос до громкого возмущенного шепота. — Одна из жительниц устроилась в школу для мальчиков! — и замолчала.
— И что же? — не поняла я идею.
— Ну, да, она тоже говорила: что такого, мальчиков ведь тоже надо учить, но там же учились и молодые юноши! И одно дело, если бы она была пожилой женщиной, а она была еще молода. И в итоге один из мальчиков влюбился в эту учительницу. Вскоре об этом стало известно, и ее уволили. Больше она не смогла найти работу. Она искала другое место, но ее рекомендации были испорчены. Владелице пансиона говорили — выгоните ее, но она жалела девушку, ведь та «была не виновата», — Веленсия будто передразнила чей-то пискливый голос. — Вроде как она не виновата, что флиртовала с учениками, вроде бы это случилось «само собой». Да только потом тень пала и на других жительниц пансиона, и вскоре всех, кто работал в другой школе, для девочек, но жил вместе с этой падшей женщиной в одном доме, уволили. А потом начали увольнять и с других работ. Кто поумнее, тот сразу съехал, но те, кто остались, жалея ту учительницу и пожилую владелицу пансиона, вскоре пожалели о своей мягкости. Они все остались без средств к существованию и без возможности выйти замуж. В конце концов владелица пансиона умерла, ее сын не пожелал содержать пансион и продал дом, а жительницы оказались на улице. Они не смогли уже найти такие хорошие места, как прежде, и вынуждены были работать кем придется, — с удивлением я заметила в уголке глаза женщины слезинку. Она нервным движением смахнула ее в сторону. На миг мне показалось, что она могла бы быть очень красивой женщиной в молодости, чем-то похожей на Беллу Хади с ее миндалевидными глазами, подтянутыми к вискам, пухлыми губами и аккуратным носом.
— Вы были этой учительницей? — тихо спросила я.
— Не говорите глупостей! — шикнула на меня Веленсия. — Помните: я внимательно слежу за вами и не позволю позорить наше заведение! Едва у меня возникнут какие-то более конкретные подозрения, как я доложу хозяину. Он слишком добр к вам, но и он признает голос разума. Идите!
Кивнув, словно перед строгой учительницей, я поспешила наверх в свою комнату, но на вершине лестницы остановилась и тихонько оглянулась. Веленсия стояла, нервно держась за стену и рукой махала перед лицом, пытаясь остановить слезы.
Спасибо большое за то, что вы со мной, читаете мою книгу, а отдельная благодарнасть тем, кто пишет комментарии и ставит лайки. Вы очень меня вдохновляете!
Глава 23
Я с трудом дождалась понедельника, надеясь поговорить с Ренслиром, но сам он не появлялся. Выждав несколько часов, я для виду прихватила одну из папок и направилась в его кабинет сама, но его коллеги сказали, что он с утра еще не появлялся, вроде бы проводит какое-то расследование. Пришлось уйти несолоно хлебавши, но я попросила передать ему, что я заходила.
Целый день просидела, как на иголках, но этот гад так и не появился. Вечером, аккуратно расспросив других девчонок, работающих в полиции, я узнала, что Ренслир все же был на рабочем месте, но недолго. Я набралась терпения, но через три дня была уже очень зла. Этот гад не собирался со мной встречаться и что-то там пояснять. Я решительно подняла свои связи.
— Следователь Ренслир? А тебе зачем? — наивно похлопала ресницами Дениз.
— Нужно, — напряженно сказала я.
— Неужели слухи правдивы?! — ахнула она, а Лесли скептически выгнула изящную бровь:
— Этот сухарь? Это ново!
— Да что вы такое придумали! — возмутилась я. — Мы с Ренслиром вели одно дело, им не интересно знать, как оно развивается! Вы что-нибудь можете узнать?
— Если вы «вели дело», разве он сам не должен тебе все рассказать? — Лесли даже не стала прятать за трубкой язвительную усмешку.
— Кажется, он решил, что не нуждается больше в моей помощи, — пришлось признать мне, — а вот я считаю, что он может совершить большую ошибку!
— Поэтому-то он тебя и турнул, — хмыкнула Лесли, а мне захотелось ее поколотить. Вот как можно быть такой… такой… непробиваемой?!