Хозяйка брачного агентства или Попаданка в поисках любви (СИ)

– Нет. В уставе четко сказано, что после помолвки проживающие здесь барышни обязаны сообщить домоуправительнице, то есть мне, а также представить своего молодого человека. Мы в праве отказать девушке в проживании, если правила будут нарушены или если молодой человек не сможет произвести положительного впечатления.

– Как у вас тут строго, – пробормотал Ренслир.

– Конечно! – взвилась домоуправительница, – мы должны всеми силами сохранять покой наших жительниц и беречь их честь. Я присматриваю за ними буквально как за собственными детьми, да даже строже!

– Вы абсолютно правы, спасибо за вашу работу, – покивала я. – Работающим юным леди и так непросто в этом мире, а вы помогаете им изо всех сил.

Ренслир покосился на меня удивленно, а домоуправительница покивала сосредоточенно. По просьбе следователя женщина согласилась предоставить список всех работников, которые бывали в доме в то время, когда здесь проживала пострадавшая, а также всех настоящих и бывших жительниц. Когда она вышла в кабинет, чтобы поднять списки, Ренслир спросил:

– А почему это сохранять честь работающим юным леди так сложно? Что за ерунду вы сейчас говорили?

Я смерила его раздраженным взглядом:

– Честь девушек находится под подозрением из-за того, что они работают среди мужчин.

– Но они же джентльмены, как можно подумать! – возмутился Ренслир.

– Ты это скажи Софи, к которой приставал начальник, – фыркнула я.

– Ей следовало сразу все рассказать… – пробормотал следователь куда тише.

Наконец, домоуправительница вернулась к нам со списком, но в нем оказались сплошь женские имена: жительницы текущие и прошлые. Рядом со всеми съехавшими стояли пометки: «сменила место работы», «уехала в провинцию», «вышла замуж» – последних было больше всего. А три имени было подчеркнуто красным карандашом без каких-либо пометок. Я вздохнула, предполагая, что это не очень хорошие истории, этих девушек госпожа домоуправительница сочла потерявшими доверие. Вероятно, несмотря на свой милый образ, она также строга, как и наша Вобла.

Список работников был еще короче, мужчин в нем было совсем немного: пожилой сторож, которого мы видели на входе, а еще истопник и дворник, которых дополнительно нанимали на осенне-зимний сезон, но это было в прошлом году, в новом еще недостаточно похолодало. Вряд ли преступник ждал почти год, чтобы напасть на приглянувшуюся жертву, хотя проверить, конечно, не помешает.

Тут наверху послышался тихий кашель, и по лестнице, кутаясь в теплую шаль, спустилась бледная девушка с красным носом и глазами. Увидев Ренслира, она смутилась и попыталась прикрыть рот платком, но тут же закашлялась.

– Госпожа Долли, у нас гости? – наконец, прокашлявшись, спросила девушка.

Домоуправительница смерила ее недовольным взглядом:

– Это полицейские по делу леди Анны. Поднимайся наверх.

– Но я хотела теплого молока…

– Поднимайся! – почти рыкнула на нее женщина, но под нашими удивленными взглядами тут же заулыбалась: – ложись в постельку, детка, я сейчас сама подогрею молока и принесу тебе.

– Я бы хотел побеседовать с соседками леди Анны, – встрял Ренслир. – Вы были знакомы? – он обернулся к девушке, но та испуганно глянула на домоуправительницу и скрылась на втором этаже.

– Простите, это невозможно. Вы что, не видите, что леди болеет? – полная женщина встала у входа на лестницу, расставив широко ноги и уперев кулаки в боки.

– Но расследование…

– Расследование не должно мешать покою наших постояльцев. Они леди, существа нежные и трепетные.

– Разве вы не хотите добиться справедливости? – возмутилась я.

– Это ваша работа – справедливость искать, а моя работа – блюсти честь постоялиц. Думаю, я уже ответила на все ваши вопросы.

И нас, не щадя, практически вытолкали из пансиона. Уже на улице, подняв глаза, я заметила в одном из окон бледное лицо, но штора немедленно была задернута.

– Странная история, – пробормотала я.

– На самом деле, что нам хоть что-то ответили – уже хорошо, люди часто не желают общаться с полицией, – пожал плечами Ренслир.

Мы медленно пошли в сторону парка, прогуливаясь.

– Что теперь делать? Искать постоялиц по городу? Или дежурить под дверями, ожидая их возвращения домой? – с сомнением спросила я.

– Ну, с этим я справлюсь и сам, – заметил Ренслир со вздохом. – Сейчас нужно проверить мужчин из списка… – он заглянул в бумагу. Я же опять засмотрелась на парк, мимо которого мы шли, остановилась. – Что?

– Анна вела себя также, как девушки в пансионе, где я живу: они не ходят по вечерам на свидания, чтобы не задерживаться после работы.

– У них вообще нет личной жизни? – с сомнением протянул Ренслир.

– Есть, конечно, они же молоды и мечтают выйти замуж, – пожала я плечами.

– Тогда нужно опросить обслуживающий персонал ресторанов, чтобы узнать, с кем Анна ходила на свидания, – с тоской протянул Ренслир, оглядываясь вокруг – на улице было целых три разных кафешки разного класса: от простенькой для работяг до цивильного места с золочеными буквами на вывеске.

– Такие девушки не ходят по ресторациям. Даже в людном месте, это не очень прилично.

– И что же?