Хозяйка брачного агентства или Попаданка в поисках любви

— Он выглядел как какой-нибудь бизнесмен средней руки. Среднего роста, полноватый, лицо в оспинках. Ничего особенного. Таких клиентов в нашем заведении было пруд пруди, — рассказывала женщина, покачивая на руках немного притихшего малыша.

Мужчина начал клеиться к замерзшей девушке, но сперва она не хотела соглашаться — она ведь не работала прежде на улице, но он начал предлагать все больше денег за то, чтобы она согласилась поехать к нему домой. В конце концов Агния согласилась: то ли повлияла мечта о лучшей жизни, то ли алкоголь повлиял.

— У него был собственный магомобиль, — продолжила женщина, — я согласилась сесть в него. Дальше я помню очень смутно, — нахмурилась она. — Он предложил мне одеяло и фляжку с каким-то напитком. Я заснула. — Она сглотнула, прижалась щекой к лобику притихшего почти засыпающего малыша, а потом тихонько продолжила: — это было похоже на дурной сон. Когда я пришла в себя, то обнаружила, что одета в чужое платье и привязана к стулу. Передо мной был большой стол, накрытый на две персоны. Тот господин сидел напротив и будто пытался вести со мной какие-то светские беседы. Он будто не понимал, что происходит. Называл меня чужим именем. «Алисией», как мне кажется. Я ничего не понимала, начала кричать, дергаться и пытаться вырваться из веревок. И тогда он рассвирепел. Он дал мне несколько пощечин, а потом и вовсе уронил стул со мной, отпинал…. а потом вдруг резко успокоился, поставли все обратно, как было, и продолжил разговор. Я испугалась, очень. Мне было больно, я плакала, но он будто не видел моих слез. «Как тебе суп, Алисия?» — спрашивал он, хотя мои руки были привязаны к ручкам стула, и я не могла попробовать ничего.

— Вы можете описать помещение, в котором находились? — встрял Ренслир.

— Какой-то старый особняк, — покачала девушка головой. — Такое впечатление, что он заброшен и слуг нет. По крайней мере, я больше никого не видела, да и пыль кругом лежала толстым слоем. Вещи дорогие, но какие-то устаревшие и потертые. Все время было темно, он не зажигал много свечей, не использовал осветительных артефактов, все окна были задернуты тяжелыми шторами. Будто ему хотелось находиться в полумраке.

— Чтобы не видеть, что перед ним никакая не «Алисия», — тихо пробормотала я. — Чтобы не ломать свою фантазию…

— Я пыталась отвечать ему, как он того хотел, я была очень напугана. Но он сперва смеялся из-за моего провинциального говора, говорил, будто я специально коверкаю слова… а потом опять меня избил. В этот раз я потеряла сознание. Так повторялось несколько раз, только в себя я приходила в разных местах: то за столом, то на диване с томиком стихов или перед пианино. Он требовал от меня поддерживать светскую беседу, читать стихи или играть на инструменте. Сперва шутил, будто… будто все хорошо, будто он то ли муж мне, то ли близкий друг. А потом… на него будто что-то находило, он свирепел: душил, избивал, наслаждаясь моим страданием. «Ты сама виновата в этом, Алисия, тебе не стоило злить меня», — приговаривал он. Особенно злился, если я говорила, что никакая не Алисия.

Она подошла к нам ближе и протянула вперед свою левую руку, и я увидела, что пальцы на ней будто искривлены:

— Он переломал мне пальцы крышкой от пианино в отместку за то, что я не умею на нем играть, а он хотел сыграть в четыре руки, — пояснила несчастная женщина. — После я еще приходила в себя, но совсем не была ни на что способна из-за боли. В конце концов он опять избил меня, очень сильно бил головой о стол. Я почему-то поняла, что теперь он меня все-таки убьет, как ту неведомую «Алисию». И я притворилась, что не прихожу в себя. Это было очень тяжело — не стонать и не подавать виду, что бы он со мной ни делал. Он снял с меня платье. Я приоткрыла глаза и видела, как он его обнимал и приговаривал: «ты опять бросила меня, Алисия, опять оставила одного». После я помню плохо от боли.

— Как же вы выжили? — я сочувственно коснулась ее искривленной руки, но женщина отдернула ее и обняла малыша.

— Крис нашел меня на улице рано утром, принес к себе, сам выхаживал, боролся с жаром, нанял лекаря. Когда я пришла в себя, он отвел меня в полицию, но там отказались что-либо делать. Я… я испугалась тогда. Крис, он… был слишком хорошим, идеальным. Он предлагал мне остаться у него, но я не поверила, что из этого может что-то хорошее получиться, ведь я же порченная. Сбежала обратно на улицу синих фонарей. А там увидела опять своего мучителя. Я знала, что он меня убьет. Это… не знаю, как описать. Иногда я просто чувствую, как интуиция. И тогда решилась изменить свою жизнь. Не к Крису, а просто… стать лучше. Со сломанными пальцами работу найти непросто, но нашлись добрые люди. А потом Крис опять меня нашел, и в конце концов мы поженились, — она с улыбкой прижалась губами к лобику малыша.

— Понятно, — медленно произнес Ренслир. — Не думаю, что это связано с делом Анны, но постараюсь дать ход этому делу тоже. Спасибо, — он поднялся из-за стола.

Глава 33

— Стой, почему ты думаешь, что эти дела не связаны? — возмутилась я.