Хозяйка Дома Риверсов

— А в Англии каждый знатный лорд по-прежнему распоряжается своими землями как собственным королевством, — ответил Ричард. — К тому же лорды используют сложные периоды в жизни страны для того, чтобы как можно больше выиграть самим — захватить побольше земель, устроить междоусобицу с соседом. Когда наш молодой король действительно решится взять власть в свои руки, то поймет, что отныне он вынужден бросать вызов людям, которые только что были его ближайшими друзьями и советчиками. Вот тогда-то ему и понадобится, чтобы рядом с ним непременно был милорд герцог.

— И тогда нам придется уехать в Англию? И жить там? — с тревогой отозвалась я.

— Англия — это моя родина, — просто сказал Вудвилл. — И на мой взгляд, даже самый плохой акр английской земли стоит десяти квадратных миль земли французской.

Я взглянула на него и сухо заметила:

— Все вы, англичане, одинаковы. Все вы считаете, что Господь чудесным образом благословил вас всего лишь по той причине, что во время битвы при Азенкуре у вас уже был большой лук!

— Да, мы такие, — рассмеялся Вудвилл. — Но ведь мы правы. И Господь действительно нас благословил. Но я хотел предложить вам вот что: когда мы будем в Англии, я был бы счастлив показать вам свой дом. Возможно, вы найдете для этого время? И когда вы увидите его, то, не исключено, согласитесь со мной насчет англичан.

И меня вдруг охватило предчувствие чего-то радостного, чудесного.

— А где находится ваш дом? — поинтересовалась я.

— В Графтоне, это в Нортгемптоншире, — сообщил он; в его голосе слышались истинная любовь и восхищение. — По-моему, это самое красивое место в самой лучшей стране на свете!

Через некоторое время мы предприняли еще одну попытку прочесть в зеркале, что готовит нам судьба. А потом это зеркало тщательно упаковали — оно должно было вместе с нами отправиться в Англию. По настоянию своего супруга я пробовала выяснить, безопасно ли покидать Францию. Зная, что у претендента-арманьяка нет ни денег, ни армии, да и советники у него хуже некуда, поскольку двор его состоит в основном из фаворитов, милорд Джон все же опасался, что после его отъезда в Англию во Франции не останется никого, способного удержать здесь власть и противостоять тому, кто называет себя французским королем. Однако и на этот раз мне не удалось исполнить свой долг перед мужем и дать ему добрый совет: в зеркале я ровным счетом ничего не увидела, хотя смотрела в его сверкающую, полную отражений горящих свечей поверхность до тех пор, пока у меня не закружилась голова. В обморок я, правда, не упала, но чуть не заснула. Два часа мой муж стоял у меня за спиной и тряс меня за плечо, как только замечал, что голова моя начинает опускаться на грудь, пока алхимик не произнес тихонько:

— Вряд ли сегодня у нее что-то получится, милорд.

Бедфорд тут же повернулся и широкими шагами удалился из комнаты, не проронив ни слова.

Алхимик помог мне подняться с кресла, а Вудвилл задул свечи и открыл ставни на окнах, чтобы проветрить комнату. За окном висел тоненький серпик нарождающейся луны, и я невольно присела в поклоне, а потом быстро перевернула монетки в кармане, загадав желание. Алхимик быстро взглянул на Вудвилла с таким выражением лица, словно всем им только что пришлось провести вечер в обществе невежественной крестьянской девицы, которая кланяется луне и загадывает желание о хорошем женишке, но сама ни на какие предвидения не способна, так что они лишь попусту тратят с ней время.

— Не обращайте внимания, — шепнул мне Вудвилл и весело улыбнулся, предлагая мне опереться о его руку. — Утром мы отбываем в Англию, и по крайней мере месяц вас не будут заставлять этим заниматься.

— Но ведь зеркало они возьмут с собой? — возразила я.

— Да, конечно, и зеркало, и кое-что из книг; зато все эти сосуды, печи, наковальня и горн, разумеется, останутся здесь; алхимики продолжат трудиться, пока мы будем в отъезде.

— А они уже что-нибудь открыли?

Вудвилл кивнул.

— О да! Милорд сумел добиться высочайшей очистки серебра и золота; металл такой чистоты еще никому не удавалось получить. Он работает и с новыми металлами и их соединениями, мечтая увеличить их прочность и гибкость. И если бы он смог создать сам этот камень…

— Камень?

— Это только так называется — «философский камень». Считается, что он превращает металл в золото, а воду — в эликсир жизни, позволяющий человеку жить вечно.

— Разве есть на свете такая вещь? — удивилась я.

Он пожал плечами:

— Тому имеется немало свидетельств в старинных манускриптах, которые милорд велел перевести с других языков. И в христианском мире, и на Востоке сотни, а может, и тысячи людей пытаются решить эту задачу. Но милорд герцог опередил всех! И если ему повезет найти этот камень, а вы ему в этом поможете, мы могли бы установить вечный мир и во Франции, и в Англии.

На рассвете меня разбудил шум — в замке была суета: укладывали вещи, готовясь к большому путешествию. Солнце уже поднималось, и я отправилась в часовню к ранней мессе. По окончании богослужения священник сразу принялся упаковывать иконы, распятие и дароносицу. Мы почти все брали с собой.