Хозяйка драконьей таверны. Возвращение

 — А может в тебе не чистая кровь?  Как думаешь, сестренка?

Я насмешливо приподняла бровь.

 — А ты бы этого очень хотела.

Она вернулась, подступила ко мне вплотную, ухмылка разрезала алые губы. Староста некромантов склонилась к моему лицу и, на ухо, тихо, проговорила:

 — Не отказалась бы от такого подарка судьбы.

Отвернулась и направилась прочь.

У меня от её тона нехорошо заскребло на душе. Все-таки Дайя неприятная личность. И ничего хорошего от неё ждать нельзя.

Я развернулась и пошла своим путем. Понадеявшись, что староста не станет всем и каждому говорить о "таком подарке судьбы», иначе придется ей показать кто тут у нас чистокровный, а кто седьмая вода на киселе.

Я успела сделать не более десятка шагов, как меня нагнала Элька. Дальше мы направились уже вместе. Она шла, радостно рассказывая, что Миро уже договорился им о комнате. Она её уже видела. Чудесная. На втором этаже с окнами на лесопосадку. Имеется балкон и отдельная купальня. А какая огромная кровать!

Я улыбнулась.

Можно себе представить. Все-таки Миро не из обычного рода. А значит и комнату ему выделили соответствующую.

Подруга тараторила и тараторила, даже когда мы собирали её вещи. Я не перебивала. Не хотела мешать Элькиному счастью. А потом пришел Миро, забрал сумки с вещами, и они ушли. Я порывалась пойти проводить ребят, но боевик меня остановил. Сказал, что мы с подружкой еще увидимся, не на другой край света переезжает, а вещи он и сам донесет.

Дверь в мою комнату закрылась, и вместе с этим мне показалась, что закрылась часть моей души. Я ощутила себя как-то одиноко. Слишком уж привыкла к Эльке, её характеру, постоянным нравоучениям и предсказаниям, которые последнее время взяли моду сбываться.

Элька ушла, и в комнате стало тихо и пусто.

Из-под полы кинутого на кровать плаща вынырнули груары. Я уныло улыбнулась им. Оглянулась. Ну вот, даже поговорить теперь не с кем, поспорить или послушать. А груары? Ну что груары, они молчаливыми статуями устроились на моей кровати и смотрели на меня.

«Нет, грустить нельзя. Тем более Элька счастлива, у неё все получилось. Нужно радоваться за подругу, а не быть эгоисткой. Мы не смогли бы всю жизнь быть вместе. Чего это я себя так накрутила. Вот дурочка. А ведь у меня очень много дел. Вот ими и нужно заниматься».

Я уверенно направилась к шкафу. Достала из-под вещей книгу. Поудобнее расположилась на своей кровати, по бокам от меня сели стражи. Умными мордами уставились на меня.

  — Посмотрим, что же здесь такое, — сказала я им. И сразу поняла, что никакая это ни книга. С толку сбивала твердая кожаная обложка, но открыв её становилось понятно, что передо мной дневник. Что ж, ладно. Значит будем его читать.

На первой странице, там, где была приклеена обложка, неровным, корявым почерком было написано обращение. И судя по всему, написано явно недавно. Чернила совсем свежие, даже запах еще остался. Здесь не было ни здравствуйте, ни представления, а начиналось с простого: