Хозяйка Эдамленда

– Там нет никакого золота, чтобы отмывать его, – объяснил Барк Уолш жестко и безапелляционно, повернулся и пошел широкими шагами наверх.

– А я говорю, что есть, – заявила Элис, – и докажу это.

Конечно, у нее был один шанс на миллион, и она не была приучена к труду, но Элис уже давно занималась золотоискательством. Не этим вечером… но много вечеров до этого. Ведь интерес к золоту может всецело поглотить человека. С наступлением осени мальчики проводили свое время в уютных комнатах, играя в покер, слушая пластинки, писали письма домой. Но Элис искала золото.

Это случилось однажды днем. Солнце освещало бараки, посылая длинные лучи сквозь узкие, временные окошки и освещая скудную обстановку внутри. Но у ручья было чудесно. В воздухе царил май. В лазурном небе носились коричнево-белые барашки облаков.

И Элис улыбалась своему отражению в ручье. Вдруг она увидела самородок. Элис не ошиблась, это было чистое золото. Она засмеялась во все горло. Все произошло, как в сказке. Не надо ничего мыть, переворачивать все вокруг, не надо никуда всматриваться и барахтаться в грязи. Просто протяни руку и возьми!

Она вынула его из воды. Самородок был не очень крупным, но довольно увесистым. Элис оценила его со всех сторон.

– Не все то золото, что блестит, мистер Уолш, – произнесла она театрально, – но это блестит, и оно – золото!

Когда Элис закончила оценку, она удивилась тому, как быстро пролетело время. Майский день подходил к концу, и наступали сумерки.

Элис взглянула на бараки и увидела, что освещающий их свет уже уходит. Она тщательно упаковала находку и положила золото в сумку. Потом усмехнулась про себя. Берегитесь, идет героиня-завоевательница! Она побежала вверх по лестнице.

Элис не услышала приближения постороннего. Ни хруста кустарников, ни скрипа шагов, ни шелеста – ничего! Он просто внезапно появился перед ней.

– Привет, крошка, – тихо произнес человек.

Это был, конечно, Грант, он, должно быть, рано закончил работу и направлялся вниз, в Киандру, где нюхом чуял спиртное. В Эдамленде не было кабаков. Элис осознала, что слишком много времени провела у ручья. Какую глупость она совершила, что так тщательно изучала самородок!

– Пожалуйста, отойдите в сторону, Грант, – холодно произнесла она.

– Что, если я этого не сделаю, моя сладость, вы будете кричать и звать своего Уолша?

Элис бросила взгляд на бараки. Даже если она решится кричать, вряд ли кто-нибудь услышит ее. В это время, ранним вечером, большинство мужчин были в душевых, шумно бегая друг за другом, вопя во все горло песни, смывая рабочую грязь. И естественно, они не услышали бы ее.

Грант все ближе подходил к девушке. До этого она замечала только его липкие губы, но сейчас увидела похотливый взгляд и открытый слюнявый рот. Элис отступила на шаг, и это было ошибкой. Грант мог почувствовать, что она его боится. Он грубо рассмеялся, и она поняла, что Грант собирается ее поцеловать. Элис с содроганием почувствовала, что если этот человек до нее дотронется, то она просто умрет.

Элис открыла рот, чтобы закричать, неважно, услышит ее кто-нибудь или нет. Мужчина придвинулся слишком близко… Элис сделала мучительную попытку. Но се уши будто заложило ватой. Тишина… «Я не могу кричать», – подумала она.

Грант заливался хохотом, ощущая себя хозяином положения. Его руки обвивали ее за талию, и он потащил ее вниз.

– Иди к гаражам, – приказал он, – и без шума, – добавил мужчина, осторожно оглянувшись на бараки.

– Нет, – прошептала она. Элис могла только шептать.

– Почему нет? Ты была там достаточно часто с молодым Бристером.

– Мы слушали пластинки, мы…

– Расскажи это своей бабушке, крошка, – усмехнулся Грант.

Он увлекал ее все ниже и ниже, еще несколько шагов – и они выйдут за пределы слышимости…

– Стойте! – резко произнесла она.

– Я еще не начал, – засмеялся он.

– Я… я мыла золото, – отчаянно произнесла Элис.

– Я знаю, я видел, моя сладость. Она лихорадочно думала.

– Вы видели, что я нашла что-то?

– Это ж смех! В этом ручье ничего нет.

У нее появился шанс освободиться из ненавистных объятий, избежать насилия. Элис чувствовала, что может поймать его на жадности. Тяга к золоту должна быть у него сильнее, чем тяга к женщине, подумала она, и сделала первую попытку, тихо сказав:

– Я там кое-что нашла.

– Извини, Эл, попытайся придумать что-нибудь получше этого. – Он тянул ее вниз.

– Я покажу вам это, – предложила Элис.

– Это фальшивое золото, сияющая слюда, – он остановился, но продолжал держать девушку в своих руках.

– Взгляните, – сказала она, вытащила самородок, и камень ослепил его.

Сумерки уже сгущались, почти наступила ночь, но светила луна. Грант взял самородок одной рукой, а другой все еще держал Элис. Мужчина покрутил его в своих пальцах, затем поднял к свету. Потом быстро проговорил низким, возбужденным голосом:

– Похоже на золото… это не слюда… Есть перочинный ножик?

– Здесь, – сказала Элис, – здесь же и фонарик.

Несомненно, золото сыграло свою роль!