Хозяйка гостиницы

Вера взяла телеграммы, вернулась в комнату, где продолжал сам собою шуметь праздник. Кое-где вразброд уже начались песни. Пели фальшиво, громко, до дребезга в ушах. В одном конце стола орали: «Не слышны в саду даже шорохи…», в другом — «Шумел камыш». Вера села в сторонке на кресло, распечатала первую телеграмму. Она оказалась от ее «министерского поклонника», влиятельного лица:

«Поздравляю вечную Верочку зпт желаю здоровья счастья работе личной жизни предлагаю место директора гостиницы Москве квартира прописка подробности письмом Павел».

Вот тебе и раз! Вера совсем опешила. Даже как-то перепугалась. Лестно, разумеется, но… Это все надо еще обдумать. Не здесь, не на празднике, трезво.

Взяла вторую телеграмму. Сразу забилось сердце. Та самая, заветная, очень короткая, без подписи: «Нет слов».

Ей захотелось поцеловать то место, где не было подписи. Она так и сделала — мысленно.

Откуда ни возьмись — Вика. Подошла, легонькая, села на ручку кресла (ручка под ней даже не скрипнула), наклонилась, спросила шепотом (глаза расширены):

— Что-нибудь случилось? Вы так изменились в лице, я подумала…

— Нет, ничего не случилось. По крайней мере, плохого. На читай, что мне предлагают.

Вика прочла телеграмму и сама изменилась в лице:

— Вот это новость! Вы ведь не поедете?

— Не думаю… не знаю… Подробности письмом.

— А вторая… От дяди Сережи? Вера кивнула.

— А там что? Если не секрет. — «Нет слов».

— Так и написано?

— Именно так: «Нет слов».

1975