Хозяйка графских развалин

Граф подхватывает меня под руку, и мы начинаем спускаться. Я очень быстро понимаю, что без его поддержки мне было бы по-настоящему трудно. Спуск относительно пологий в начале становится довольно крутым. Самое неприятное, что при падении зацепиться почти не за что. Лететь до низа мне бы не хотелось.

Узор не стенах усложняется, перетекает на потолок. Простая геометрия сменяется растительным орнаментом, а вскоре и вовсе появляются сюжеты с изображениями людей, только вот рассмотреть детали я не успеваю. Просить остановиться, когда сама пообещала идти быстрее?

— Оу! Моя нога!

Мы с графом оборачиваемся.

И почему я не удивлена? Бетти и не подумала ждать, когда брат за ней вернётся, не торопясь, с отставанием, пошла за нами и в какой-то момент оказалась сидящей на полу. Уже то, что она не скользит вниз, наводит на подозрения. А ещё упала она в приличную позу — ноги скрыты юбкой, и за щиколотку леди держится через подол.

— Бетти, я же сказал тебе ждать.

— Прости, Гарет. Я поняла, что ты не хочешь заставлять свою невесту ждать, — она театрально всхлипывает и трёт ногу.

Я предвзята, и я не верю.

— Госпожа, пожалуйста, не спускайтесь без меня.

— Да.

Я с удовольствием рассмотрю изображения. Бетти, сама того не зная, подыграла мне.

Гарет возвращается к сестре и, не устраивая осмотра, подхватывает её на руки. У него сегодня особенный день — девиц таскать. Бетти приобнимает его за плечо и удобно устраивает голову.

— Простите, что так получилось, госпожа, — улыбается Бетти, когда граф проносит её мимо.

— Не торопитесь, ваше сиятельство.

Изображения контурные, но легко “читаются”. Растительный орнамент обрамляет квадрат. Внутри безликая, но явно женская фигура сидит то ли в обычном кресле, то ли на троне. Возвышение если и есть, не показано. Женщина тянет руку, пальцы кисти сложены в указующем жесте.

В соседнем квадрате изображена танцовщица. Или акробатка. И тоже грудь прорисована, нет сомнений, что показана девушка или женщина, а вот лица снова нет.

Ещё один квадрат — девушка с кошкой.

А изображения мужчин есть?

Внимание привлекает крылатое изображение, но это вновь женская фигура.

Не все картинки оказываются понятны. Девушка с ножом в руке — она готовит или сражается? А может, клинок ритуальный? Одну из картинок мне точно хочется назвать жертвоприношением — девушка возлагает на алтарь цветы. Объяснить, почему я решила, что прямоугольник — это именно алтарь, я не могу.

Изображение мужчины я всё же нахожу.

Глава 6

Изображение парное. Безликая женская фигура — мотив повторяется — сидит в кресле и держит на открытой ладони распустившийся цветок, а перед ней стоит он, и тоже фигура прорисована хоть и контурно, но детально, а вместо лица пустота.

Что происходит в кадре? Да что угодно.

— Госпожа? — окликает вернувшийся граф. Я и не заметила, как он успел спуститься и подняться.

— Я засмотрелась, — объясняю я. — Что здесь изображено?

Граф смотрит на меня с лёгким недоумением, словно не ожидал, что волшебная роспись коридора может привлечь моё внимание.

Пожав плечами, он отвечает про все картинки разом:

— Ритуальные сцены, вероятно, — и поясняет, почему вместо конкретики лишь предположение. — В сохранившихся летописях нет единого мнения, госпожа Даниэлла. Если вам интересно, я передам вам копии записей.

— Как-нибудь, — соглашаюсь я и пытаюсь вытянуть хоть что-то, например… — Почему некоторые фигуры с крыльями?

— Есть версия, что это отсылка к демонам, — без особого энтузиазма отвечает граф, он старается быть вежливом, но чувствуется, что тема ему почему-то неприятна.

Я опираюсь на руку будущего мужа, и мы начинаем спускаться.

Я спохватываюсь, что, наверное, следовало проявить участие и поинтересоваться не изображениями, а самочувствием Бетти, но… К чему лицемерие? Притворилась Бетти или нет — мне всё равно. Уж лучше под ноги смотреть, а Бетти обойдётся без фальшивого сочувствия.

Туннель длинный. Вряд ли он спускается ниже уровня моря, но в толщу скалы вгрызается основательно. Заканчивается туннель резко, будто его обрубили. На миг я вообще не могу понять, куда мы спустились — кажется, что в глухой тупик.

Квадратный проём у самого пола, и, чтобы пройти, придётся согнуться.

Граф первым наклоняется и пробирается на корточках. Я — следом. Как-то не так я представляла себе вход в храм…

Зал, куда мы попадаем, очень простой. Так и тянет сказать, что он примитивный. Прямоугольный, вытянутый, пустой, не считая волшебного, дающего голубой свет, орнамента, без отделки. У дальней стены установлен грубо отёсанный камень. Если бы я рисовала его в том же “контурном” стиле, то получился бы прямоугольник точь-в-точь как на изображениях в тоннеле.

Бетти сидит у алтаря и трёт щиколотку. На лице выражение оскорблённого достоинства, близняшки о чём-то тихо спорят. Держатся они отдельно от сестры и ни капли сопереживания не демонстрируют.

Граф отпускает мою руку.

— Свечей нет, — жалуется Мими.

Гебби рядом с сестрой выглядит бледной и болезненной.

— Госпожа, мне нужно некоторое время, чтобы подготовиться.

— Да, конечно.