Хозяйка Империи

Мара пристально взглянула на управляющего. Он тоже был заинтересован, но явно располагал еще какими-то сведениями об этом таинственном торговце из-за Бездны. Вынув из-за пояса веер, она раскрыла его, поднесла к лицу, как бы желая отогнать жару, и за этим колеблющимся прикрытием шепнула:

— Что мне следует знать об этом человеке?

Джайкен выглядел встревоженным.

— Есть подозрение, — столь же тихо ответил он. — Я кое-что слышал от одного приказчика, который относится к нам по-дружески. Этот Джанайо вступал также в переговоры с властителем Матавы…

— …который является твердым сторонником традиционалистов и Джиро. — Мара покачала веер. — По-твоему, мидкемиец надеется, что наше политическое соперничество позволит ему втянуть нас обоих в азартный торг?

Управляющий задумчиво поджал губы:

— Этого я сказать не могу, хотя ничего невероятного тут нет. Если у него припасены редкие и дорогие товары, то победитель в торге за концессию может получить солидную прибыль.

Это соображение подогрело интерес Мары к возможной сделке. Нельзя допускать, чтобы вызванная беременностью усталость помешала ей воспользоваться любым преимуществом перед шайкой Анасати. Она хлопнула в ладоши, подзывая посыльного, и отправила его на кухню, чтобы привести раба-повара, в обязанности которого входило пробовать каждое подаваемое на стол блюдо. Она также вызвала Сарика и Люджана, поскольку их мнение могло понадобиться при последующем обсуждении.

Джанайо встретил ее распоряжения с подобострастным одобрением:

— Весьма мудро, госпожа Мара. Хотя, смею заверить, намерения у меня самые честные.

Мара сложила руки на животе и воздержалась от дальнейших разговоров. Никакие меры предосторожности не могли считаться излишними: приближался срок, когда она родит ребенка от Хокану. Она просто ждала, никак не откликаясь на попытки Джанайо завязать беседу, пока не явился ее советник.

По удивленному виду вошедшего Сарика было ясно: он сразу распознал в посетителе жителя Мидкемии, щеголяющего цуранскими манерами. Одного взгляда на первого советника Акомы хватило, чтобы Джанайо мгновенно выпрямил спину, оставив свою вольную позу. Как будто некий инстинкт предупредил его, что с проницательностью Сарика следует очень и очень считаться; поэтому он сухо растолковал Маре суть своих гарантий:

— Тебе надо иметь в виду, великая властительница, что угощения, которые я сюда доставил, слишком непривычны для обитателей Келевана. Могу смело утверждать, что в здешних краях не найдется ни одного человека, достаточно знакомого с их вкусом, чтобы уловить наличие в них какой-то примеси. Ради твоего спокойствия я предлагаю разделить с тобой каждую чашку, из которой ты пожелаешь отведать.

Ни золотая цепь, ни витиеватое красноречие не произвели никакого впечатления на Сарика. Он пристально наблюдал за торговцем, который разыграл перед зрителями целое представление, откинув назад рукава своего кафтана и показав таким образом, что на руках у него нет ни браслетов, ни колец, ни вообще чего-либо подозрительного.

— Если ты прикажешь слугам доставить сюда горячую воду, три котелка и чашки, я добавлю необходимые ингредиенты. Тогда ты сможешь выбрать, из какой чашки должен пить я, а из какой — ты. — Улыбнувшись прямо в каменно застывшее лицо Сарика, он добавил:

— Если тебе будет так угодно, госпожа, я готов рискнуть с тобой наравне.

Несмотря на сдержанность первого советника, любопытство в Маре пересилило.

— Так чем же ты собираешься осчастливить нашу Империю?

— Превосходными напитками, госпожа. Чудесным набором вкусных и ароматных угощений, которые никого не оставят равнодушным. Если это мое предприятие увенчается успехом и окажется прибыльным — а я уверяю тебя, что так и будет,

— тогда я доставлю в Империю также набор экзотических вин и сортов зля из лучших погребов Королевства Островов.

Мара пыталась разобраться в собственных впечатлениях. Неудивительно, что он остался в Мидкемии. Перед последним сражением Войны Врат он, может быть, служил солдатом в войске какого-либо правителя, но он прирожденный купец. Она покосилась на военачальника Акомы, успевшего к этому времени войти и занять свое место позади нее. Если бы судьба забросила Люджана в мир по ту сторону Бездны — с его-то бойким языком и живым умом, — то, может быть, сейчас он сидел бы здесь, нахваливая свои необыкновенные товары.

Эта мысль неожиданно успокоила Мару. Однако они была не из тех, кто легко проникается доверием к незнакомцам: к тому же и Сарик не произнес ни слова в пользу предложений Джанайо. Мара сочла необходимым прощупать связи торговца с ее врагами из Анасати:

— А о чем ты договорился с властителем Матавы?

Джанайо сверкнул открытой улыбкой не хуже коренного мидкемийца: